Командир корабля – капитан третьего ранга Эдуард Кривошеин, стоял на ходовом мостике и в бинокль оглядывал горизонт. Океан был суров и неприветлив. Задувал крепкий зюйд, с внушительных волн срывало легкие клочки искрящейся пены. Ветер был встречный, обжигающе ледяной. Погода стояла ясная, прозрачность небес впечатляла, а упругость свежего холодного воздуха приводила сердце в состояние бурного восторга. Кривошеин любил такую осеннюю океанскую погоду. Казалось, тысячи маленьких острых игл пронзают лицо, тело. Все вокруг предстает величественным, прекрасным, большим… А ты ощущаешь себя пылинкой идущей на утлом суденышке, послушном лишь стихии воды и ветра…
Нужный квадрат находился далеко в стороне от торговых и пассажирских путей. Лишь заблудившиеся отклонившиеся по разным причинам рыболовецкие шхуны, да огромные, несущие опасность айсберги, можно было изредка встретить в этих местах. Воды были нейтральные и вероятность появления в пределах видимости военных кораблей практически отсутствовала.
К 22.30 вошли в заданный район. Застопорили машины, доложили наверх и остались ждать. Через три часа секретчик подал командиру шифрограмму. Предписывалось встретить караван из четырех лесовозов и танкера с плавбазой «Камчатка». По прибытии отряда доложить и ждать дальнейших указаний. Без надобности в эфир не выходить.
Ждали три дня, занимаясь текущими делами. Наконец приборы уловили переговоры кораблей приближающейся флотилии.
На горизонте со стороны зюйд-веста, показались надстройки лесовозов. Когда корабли подошли к линии визуального контакта, команда «Академика Ерофеева» содрогнулась. Один лесовоз был полузатоплен и с большим трудом выбирался из морской пучины, смело взбираясь на гребень волны, и тяжело падая вниз. Выбирался опять и, вздрагивая всем корпусом, зарывался, оставляя над водой лишь антенны. Но машины работали, и экипаж отчаянно боролся за живучесть корабля.
Второй лесовоз шел с заметным дифферентом на корму, выскакивая носом и плюхаясь днищем. Третий лесовоз имел пятнадцатиградусный крен на левый борт. «Камчатка» тащила на буксире танкер, у которого окончательно выдохлись дизеля. На нем оставались еще небольшие запасы горючего. Флотилию так яро потрепало при переходе мыса Горн, что только чудом не потеряли ни одного судна, а четвертый лесовоз и вовсе шел без течи и поломок.
С «Академика Ерофеева» спустили катер и по высокой волне направились к «Камчатке». Командир с начальником флотилии долго обсуждали что-то в ходовой рубке. Наконец катер ушел.
Трое суток чинились, подвели под полузатопленный лесовоз огромный пластырь, закрепили. Откачали всю воду, несколько приободрились, и на следующее утро, заправившись остатками горючего с танкера, малым ходом, осторожничая при маневрировании, двинулись в квадрат №188, еще более пустынный и забытый, мрачный далекий уголок океана.