Наконец – не знаю, сколько прошло времени – Алиса вернулась с бритвой в руке. Видимо, она ходила в ванную.
– Зачем? – спросил я. Это все, что я смог тогда спросить.
Алиса прицелилась, чтобы сесть, и уже начала медленно опускаться, но вдруг упала на пол совсем рядом со мной и засмеялась. Я чудом успел удержать ее капельницу. Алиса горячо вздохнула и устало опустила голову мне на плечо, трубочки наших капельниц чуть не переплелись.
– Прости, – шепнула она.
– Ничего.
– Знаешь, чего нам не хватает, м?
Я пожал плечами.
– Не знаю.
Алиса улыбнулась, взяла меня за руку, посмотрела мне в глаза, приложила палец к губам и сказала:
– Тссс, не бойся, больно не будет. – С этими словами она резко порезала мое правое запястье, но я действительно этого не почувствовал, боли не было. Густая кровь потекла по моей коже, а я внимательно смотрел на багровую речку, выходившую из берегов, и ничего не говорил.
– Не пролей, – сказала Алиса и порезала свое запястье тоже.
– Зачем все это? – спросил я безразличным голосом.
– Пошли за мной. – Она кивнула мне на дальнюю стену.
Я не стал больше ничего спрашивать, решил зря не тратить силы. Мы поползли по полу, гремя капельницами, стараясь не капать кровью на пол и глупо улыбаясь. Кажется, кто-то из нас ногой задел фонарь, он упал и покатился: свет замелькал как на дискотеке, стены, пол и потолок покосились, все затанцевало, зарябило перед глазами. Лучи стреляли очередями, а между обоймами на комнату обрушивался мрак. Я уже не мог точно сказать, где нахожусь. Но я не запаниковал, потому что в одном был уверен на сто процентов – рядом со мной была Алиса.
– Рисуй, – сказала она, когда мы доползли до стены.
– Что? Чем? – не понял я. Ото всех этих плясок света мне показалось, что вокруг война.
– Ты рисуй хвост, я – хобот. Кровью, дурачок.
Я послушно начал рисовать на стене хвост.
– Да не такой! – крикнула Алиса. – Хвост слона, как в клубе!
Я нервно закивал, размазал алую линию рукавом и начал рисовать заново. Фонарь наконец докатился до стены позади нас, ударился в нее и остановился. Луч света замер на бетонном холсте, на котором мы с Алисой рисовали собственной кровью большого слона. Не знаю, сколько времени прошло перед тем, как где-то посередине стены наши изрезанные руки встретились – рисунок был закончен. Мы отодвинулись назад и уставились на свою работу: было похоже, что мы совершили какой-то жуткий ритуал по призыву демона.
– Может, ему улыбку пририсовать? – спросил я.
– Нет. – Алиса снова положила голову мне на плечо. – Все так, как должно быть.
Мы просидели вместе, пялясь на стену в полубреду и погружаясь в сон, какое-то время. Я провел окровавленной рукой по Алисиным коротким остриженным волосам и оставил на них несколько темных капель.