- Благодарствуйте. - сурово произнес зек.
Он принял протянутую "Правду", аккуратно обернул ею матерчатую обивку стула и уселся на самый край, настороженно скрестив под собой ноги. Майор обратил внимание, что на линолеуме кабинета после сапог Сапрунова остались масляные следы. Само по себе это ни о чем не говорило, Жбан запросто мог вытащить зека как он был, не дав переодеться, но сам факт того, что визитер не удосужился вытереть ноги, недвусмысленно говорил о подспудной ненависти к начальнику оперчасти в частности и к "козлиному" племени в общем.
- Как работается? - бросил пробный шар Лакшин.
Зек недоуменно посмотрел в глаза куму:
- Вас это действительно интересует?
Игнат Федорович не ответил, продолжая с легким прищуром рассматривать Сапрунова.
- А хреново. - с подавленным вызовом продолжил зек. - Станки - ни к черту. Больше простаивают, чем работают. Возишься с ними сутки напролет. Руки в масле по локоть. Знаете, что от этого бывает?
Анатолий сдвинул рукав телогрейки и обнажилась мускулистая рука на которой двумя красными блямбами выступали огромные нарывы. Лапша знал о таких болезнях, но для того, чтобы реально изменить то положение вещей, которое их вызывало, необходимо было полностью переоборудовать производство. А на это у лагеря денег не было.
- Ого! - покачал головой Игнат Федорович, - А что же ты к врачу не сходишь?
- А, был я у него... - Сапрунов водрузил рукав на место, - А фигли толку... Ой, извините, гражданин майор, сорвалось...
- Ничего, ничего. - успокоил зека оперативник, - Я ж понимаю. Трудно сразу перестроиться, чтоб не материться...
Так что Поскребышев?
- Ну, чо... Мазью какой-то намазал, забинтовал все и обратно отправил. А как я с этим бинтом в станок полезу? Через пять минут от его лечебы и следа не осталось.
- Да, - задумчиво проговорил Лакшин, - Тут я ничем помочь не смогу.
Эта фраза подразумевала, что в других ситуациях на помощь кума еще как можно рассчитывать. Но зек держался крайне настороженно и, если и заглотил наживку, то никак этого не показал.
- Ладно, рубанул ладонью Игнат Федорович, - Чего вокруг да около ходить?! Ты ведь понимаешь, почему тебя с промки сняли?
- Понимаю. - кивнул Сапрунов. - Только не понимаю, почему так поздно. Обед уж на носу...
Намек был недвусмысленный и, хотя на самом деле до очередного принятия пищи оставалось около двух часов, опер принял его к сведению.
- Ну, извини, - коротко хохотнул Лапша, - У кума, знаешь, много всяких дел... Так, к делу. Сам можешь чего рассказать?
- Стучать на покойника? - укоризненно повел головой из стороны в сторону Анатолий.