— Зачем ты ему дал?
— А он попросил.
— А разве ты не знал, что он забывает, теряет, не' отдает?
— Знал.
— Так зачем же ты дал ему чужую книжку?
— А он попросил. Я думал, он вернет.
Эгоист называет доброту глупостью и зло твердит, что не стоит быть добрым. Нет, стоит, и следует и помочь, и услужить, только надо наперед думать.
Плохо, когда мало думают, но нехорошо и когда слишком долго думают, колеблются, не знают, как поступить. Доверчивость может быть и достоинством, и недостатком.
Любопытство и пронырливость — недостатки, но нехорошо, когда кому-нибудь ни до чего нет дела и ничто не интересно.
— Да ну, не стоит, а мне — то что?!
Один переоценивает себя, другой недооценивает. Бывает хищное самолюбие и достойная гордость.
Я долго мог бы перечислять и всего не сказал бы.
Вот почему в этой путанице трудно разобраться. И должен добавить, иногда мешают понять сами взрослые.
Один говорит:
— Я хочу, чтобы мальчик был такой, как я.
Во — первых, маленький не может быть таким, как взрослый. Во — вторых, и у меня, взрослого, есть свои недостатки, и я вот, например, совсем не хочу, чтобы у ребят были такие же недостатки, как у меня.
Другой говорит:
— Дети должны слушаться; мальчуган должен быть таким, каким я хочу и велю.
Во — первых, уверен ли я, взрослый, что я всегда прав, а во— вторых, может ли мальчуган, хотя и хотел бы, быть таким, каким мне нравится? Всегда таким?
Раньше меня больше всего огорчало и сердило, когда что— нибудь плохое делал не хулиган, а как раз хороший мальчик. И я говорил с упреком:
— А я тебе доверял. Не ожидал! Понять не могу… Сам не знаю, что с тобой делать.
Теперь я уже понимаю, что все не ангелы, и знаю, что надо сказать лишь:
— Старайся больше так не поступать.
Не надо ждать и требовать слишком многого, потому что это отбивает охоту и у хороших, и у плохих.
Один говорит, полный горечи:
— Мне уже никогда ничего нельзя.
А другой:
— Не стоит стараться, все равно все пропало.
Каждый должен верить, что он может исправиться, что у него есть не только недостатки, но и достоинства.
Я убедился — у ребенка потому лишь столько столкновений с окружающими и страданий, что он думает: «Я плохой». Ребенок не знает четко своих недостатков и, значит, не знает, в чем ему надо исправляться.
Говорит:
— Никогда уже больше не буду так делать.
И думает, что это ему удастся сразу, совсем и раз и навсегда. А ведь это не всегда так бывает. И он ожесточается.
— Ничего не поделаешь, я такой и таким и останусь.
Или еще хуже:
— Если я стараюсь и это не помогает, я назло буду еще хуже. Пускай что хотят, то и делают.