– Вперёд! К куму на блины!..
Фыркая:
– Начальник вызывает.
Олег впереди, охранник за ним, молча, последовали по неуютному молчаливому коридору.
Было время обеда, начальник тюрьмы, сидя за столом, внимательно читал содержимое папки № 123456.
Стук в дверь отвлёк его внимание от бумаг. Он не глядя машинально выкрикнул:
– Да! Войдите!
Вошли сержант-конвоир и Виталий.
Начальник, кивнул головой в сторону сержанта, тот с пониманием тут же вышел.
Указав на стул, попросил Виталия сесть. Тот нехотя сел, продолжая безразлично смотреть на начальника.
Начальник с интересом рассматривал Виталия, хлопая ладонью по папке несколько раз, встал.
Виталий, не понимая предлога вызова, с любопытством посмотрел на того, ища в том подвох.
Начальник торжественно произнёс:
– Осужденный Говорухин!
В результате дополнительного экстренного дорасследования, установлено, что Вы…
Виталий, внутренне содрогнувшись, бросил в его сторону тревожный взгляд, каждой клеточкой тела ощущая ледяную дрожь. Тот продолжил:
– Вы, товарищ Говорухин – не виновны!
Виталий, тяжело выдыхая, закрыл лицо руками, не зная радоваться или плакать, чувствуя, что вот-вот расслабится, нервы были донельзя расшатаны. Он все же сдержался.
Начальник, понимая его внутреннее состояния, проникшим, сочувственным голосом, сказал:
– Виновником в трагедии является водитель фуры. Вы – свободны!
Виталий, теребя руками волосы, прикусывая губу, глядел, до конца не понимая слов начальника.
На что тот, в свою очередь глядя на него, как на воскреснувшего из ада, с облегчением произнёс:
– Да! Вы – свободны! Я рад за тебя! Прости, не было ничего личного.
Виталий, вдыхая вольный ветер, стоял на выходе из тюрьмы. Его уже ждали, встречали: мать, дети, сестра, зять и Олег.
Он в растерянности остановился, по щеке бежала предательская слеза. Ему хотелось выдержать эту встречу – мужественно, но он не смог. К нему бежали дети, наперебой, крича:
– Папа! Папочка! Обняв их, он пошел к матери, сестре и зятю. Они все вместе обнялись.
Как вдруг их объединение было нарушено припарковавшимся такси, из него выбежала зареванная Ирина, она бросилась к детям, целуя их, вымаливая у них и у Виталия прощения. Виталий молча обнял ее, сказав:
– Я понимаю. Это ты прости меня, что не сделал тебя счастливой. Теперь все изменится. Он широким жестом обнял всех, произнеся со слезой на глазах, – Вы – моя семья! А это самое дорогое!
Олег счастливый наблюдал за семейной драмой со стороны. Кажется, и у них закончились черные полосы. Он посмотрел ввысь, подумав: «Или у них закончилась черная краска?!»