Ибо нечестиво сидеть перед
взором того, кого больше всего уважаешь и чтишь; и насколько же нечестиво
делать это в присутствии Бога Живого, когда еще и ангел молитвы стоит>505). Может быть,
еще укорим Бога за то, что молитва нас утомила?>506)
* * *
Для христианина трепетное стояние перед Богом во время
молитвы означает осознание того, что Бог как личность самым реальным
образом присутствует перед нами. Из Откровения он черпает знание о
своей сотворенности, и в этой истине нельзя убедиться иным образом, кроме как встретившись с абсолютной Личностью Бога, хотя она
всегда бесконечно превосходит возможности нашего постижения.
Там, где нет этого откровенного знания о личностном бытии
Бога, как в язычестве, где боги – лишь персонификации безликого божества,
человек ведет себя совершенно иначе. Это происходит и там, где такое, когда-то
существовавшее знание исчезает или растворяется в ложных «внутренних
переживаниях». Тогда, поклоняясь этому «божеству», он совершенно непроизвольным
образом ищет для себя наибольшего удобства. Насколько далеко мы сегодня ушли от
духа отцов, может показать один текст мистика Евагрия:
Если Богу Вседержителю, Творцу и Промыслителю всего
предстоишь в молитве, почему предстоишь Ему так неразумно и пренебрегаешь
неодолимым страхом Его, пугаясь комаров и тараканов? Или не слышишь
глаголющего: «Господа Бога твоего, бойся>507), «Его же все боятся и трепещут от лица силы Его»? и т.п.>508)
Никакие обстоятельства не должны отвлекать молящегося
от этого трепетного стояния перед Богом: ни явления бесов, ни докучливые
«комары и тараканы»>509), ни сознание собственной
слабости и греховности. Ибо и сами супротивники используют
те дурные мысли, которые они нам внушают, для прекращения нашей молитвы,
дабы мы не предстояли пред Господом Богом нашим и не смели бы, думая о таковых
/вещах/, простирать свои руки к Нему>510).
^ 2. «Воздеяние рук моих – жертва
вечерняя» (Пс.140:2)
Как мы видели, основная поза молящегося в Библии – стояние перед Богом. Однако отцы не
просто стояли, но одновременно простирали руки к небу. Первые христиане, должно
быть, считали эту молитвенную позу manibus extensis (с простертыми
руками) столь характерной, что охотно позволяли изображать себя, молящихся
в этом положении, чему мы находим многочисленные свидетельства в
раннехристианской иконографии. Но поскольку это была поза, достаточно
распространенная и используемая не только христианами, следует задаться
вопросом, какое же особое значение ей придавали христиане.
* * *
В то время
как язычник – равно, как и отступник – бросался на землю перед идолами