Origenes, De Oratione, ed. Koetschau. Перевод P. Koetschau, Des Origenes Schriften
vom Gebet und Ermahnung zum Martyrium, BKV Bd. 48, München 1926.
Tertullian, De Oratione, ed. Oelher. Перевод H. Kellner, Tertullians private und
katechetische Schriften. BKV, Bd. 7, München 1912.
Pseudo-Justin переводился по изданию «Bibliotheke Hellenôn Paterôn», Bd. 4, Athen 1955
(ВЕР).
Cp также свободные переводы A. Von
Harnack, Diodor von Tarsus, Vier pseudo-justinische Schriften..., TU 21, 4
(Leipzig 1901), 60-160.
^ Ключ общения, или уроки начальной
молитвы. Послесловие
Переводчик этой книги никогда бы не
решился представлять ее читателю, если бы милостью Божией ему не было бы
даровано углубленно долгое общение с ее автором. Это общение стало для него
если не школой молитвы в прямом смысле слова, то, по крайней мере, прикосновением
к тайне молитвы или просто присутствием у того бесшумного «потока воды» (Пс.41:2), коим становится всякое
существование, устремленное «к Богу крепкому, живому». Из этого присутствия
вблизи, вслушивания в тот источник «воды живой», что невидимо омывает собой
всякое слово, каждый жест или просто взгляд твоего собеседника, родился и опыт
прочтения этой книги. Ее мысль не следует выискивать между строк, она лежит на
поверхности каждой страницы, хотя усвоение ее требует усилий всей жизни.
Начиная с эпиграфа, автор прежде всего убеждает нас в
том, что древние отцы Церкви писали не только для умственного обогащения своих
читателей и что христианская вера не может быть богатством, лежащим втуне; оно
требует для себя реализации, приложения сил, или, как говорил преподобный
Серафим, «выгадывания времени для получения небесных благ». Такое «выгадывание»
есть работа, действие, событие, постоянно совершающееся в нас и дающее
проявиться Духу, что безмолвно свидетельствует о том, «что было от начала, что
мы слышали, что видели своими очами... о Слове жизни» (1 Ин.1:1).
Оно, Слово, есть тот «добрый залог», что постоянно питает собой подлинное – и
писаное и неписаное – Предание Церкви. Речь идет о Предании
прежде всего как о переданной нам, усвоенной нами ортопраксии или «жизни в
Духе», и книга иеромонаха-бенедиктинца Габриэля (Бунге) служит кратким,
богословским, но также и «учебным», жизненным введением в этот неиссякающий, бьющий
«от начала» поток молитвенного труда.
На русском языке существует немало
книг, служащих «школой молитвы», или, скорее, исповеданий опыта ее. Среди тех,
что наиболее читаются сегодня, следует в первую очередь вспомнить книги митр.
Антония Блума, архим. Софрония Сахарова, не говоря уже о трудах свв. Феофана Затворника, Игнатия Брянчанинова и неувядаемых
«Откровенных рассказах странника». Все они делают
скорее упор на то, о чем книга о. Габриэля (Бунге)
говорит сдержаннее всего, на уже готовые плоды или же на «переживание»
молитвенного делания. Настоящая же книга учит прежде
всего изготовлению тех сосудов, что должны стать вместилищем Духа, или, если мы
будем говорить о ней, оставаясь в логике павловского образа, избранного о.
Габриэлем, она служит скорее тому высокому «гончарному искусству», что должно
предварять собою «похищение» молитвенного огня. Сокровенный и радостный опыт
молитвы остается здесь слегка затворенным, как бы апофатическим и все же
согревающим изнутри стенки этого «сосуда» или, если угодно, метода. Материалы,
которые берутся для его изготовления, суть наши дни и часы, наши жесты и
усилия, проще говоря, быт и жизнь, однако все это «замешивается» и высветляется
изнутри словами Писания. Каждое утверждение в этой книге словно «воспитано» и
проверено Словом Божиим, и читатель чувствует себя крепко схваченным им и
протягивает ему руку, чтобы идти дальше.