Используя складки местности, валуны и кусты, Алекс быстро полз, огибая сопку и внимательно высматривая охрану — не может быть, чтобы они всё кинули, не выставив охраны. Вон у них какая толпа, наверняка должны были бойцов оставить. Ну не олухи же они.
Когда до места осталось всего ничего, он услышал далекий выстрел и на грани слуха, отчаянные вопли — все, пацанов взяли. Жалко. Курочить их вряд ли будут, что с них взять? Нулевая прокачка. А вот ноги пообломают, и глаза выбьют. И уши. Так что молодняк страху натерпится.
„Простите ребятки, таков у нас суровый закон джунглей. В конце концов, я же вас предупредил — спасайтесь“.
Однако мысль была слишком лицемерной, и на душе у него засвербело.
„Минут через десять „головоглазы“ поймут, что лопухнулись и рванут назад. А я рвану вперед, и не через десять, а через пять, а то и раньше. Такая наша доля — схапать и драпать. Только взгляну… Может, и хапать не буду. Сразу драпать“.
Сопка медленно поворачивалась. Уже показался тот обрыв и та корявая сосна, и где‑то там валялся тот зловредный подлюка камень из‑за которого у него сегодня столько неприятностей…
Двое охранников в могучих корпусах тяжелых бойцов торчали на макушке сопки — следили за погоней. Вниз они не смотрели. Третий в прибрежных валунах с большим увлечением гонял крабов. Его явно не ждали.
„Только одним глазком… Везуха где‑то рядом“.
У слабо дымящегося костра лежал связанный(!?) корпус дрона чёрного цвета. Голова и руки были выдраны из тела с мясом, торчали провода и арматура крепления, задние ноги были перебиты в нескольких местах, а передние срезаны до половины. Средние же торчали под таким углом вверх, что не оставалось сомнения — шаровые суставы напрочь вывернуты из гнезд.
„Зачем понадобилось его связывать? — Недоуменно подумал Алекс. — Зачем надо было связывать, если он не способен двигаться? Зачем вообще надо связывать дрона!? Он же без оператора ничего не может. Ну, почти… Ноль и одну десятую“.
Медленно приблизившись, Алекс осмотрел калеку. Чёрный корпус явно вояки клепали, даже марка неизвестна. Пластик, армированный углеродными нитями, титановые вставки, кевларовые бронепластины. Усиленные узлы подвески дополнительного снаряжения или вооружения, смотря по обстановке. Не игрушка, настоящий боевой дрон. Надпись на боку мелким готическим шрифтом — „Скорпион“. Да, такие в продажу не поступают. Как‑то раз ему уже доводилось видеть подобных типов, только те был поменьше и попроще. Заходил как‑то военный патруль в деревню сталкеров, искали кого‑то, что ли.
„Кто это его так? Неужели „головоглазы“? И где они его взяли? До зоны вояк километра три. Никто не ходит к воякам в зону — себе дороже. Мало того, что свой модуль потеряешь, так еще и запишут нарушение режима. Один раз простят, а второй — выкинут с Острова. Начинай всё с нуля. Риск неоправданный ничем. Потому‑то они и ломанулись за мной так — испугались видно, что я их сдам. А интересная тут у них штучка. И что мы теперь делать будем? Брать очень опасно. Хотя кристалл военного образца, это богатая и редкая добыча. Просто редчайшая и ценнейшая. Добыть такой не везуха нужна — везучища! Такой проц стоит намного дороже любого легального образца. В разы. Эх, его бы себе поставить! Да жаль нельзя — смертельно опасно. Наверняка в нём какие‑нибудь „жучки“ скрытые есть и тебя с их помощью в две секунды вычислят. Лучше уж загнать на чёрном рынке за крутые бабки. Хотя бы тем же граберам, им всё побоку. Правда, тут надо десять раз отмерить, чтобы самому при этом в разборку не угодить. Есть ещё вариант — вернуть воякам. Конечно, деньги будут значительно меньше, зато добрая слава и почёт. Имидж — всё! И в придачу вражда с „головоглазами“ навеки и без балды. Ну‑ка, стоп, хватит топтаться и варианты обогащения перебирать, медведь ещё цел, и шкура пока на нём…“