Нункомар тотчас же повел разговор с губернатором на государственные темы и бросил несколько неодобрительных замечаний по поводу управления в Мушедабаде. Он прямо объявил, что Риза-хан — ярый враг Англии и стремится к тому, чтобы захватить в свои руки всю власть несовершеннолетнего набоба и устранить влияние его матери Мунни, весьма преданной Англии. Он уверял губернатора в собственной преданности стране и компании и дал ему понять, что как нельзя лучше осведомлен о положении всех дел, а поэтому может дать точные сведения обо всех злоупотреблениях и даже знает способы их прекращения. Он рассчитывал, что Гастингс, которому указали на Нункомара как на помощника, поговорит с ним обстоятельнее, но ошибся, так как губернатор выслушивал все его замечания с железным спокойствием, и ни один мускул на лице не выдал какого бы то ни было удивления или участия; напротив, он при каждом удобном случае, хотя в вежливой, любезной форме, но решительным тоном старался перевести разговор на другие предметы. Впрочем, весьма естественно, что Гастингс не желал говорить о делах, к тому же столь важных, в присутствии молодых женщин.
Через некоторое время после любезного осведомления со стороны губернатора о сыне магараджи Гурдасе последний явился, и Нункомар представил его гостям с отечески нежной гордостью. Гастингс сказал молодому человеку несколько любезных слов, но взгляд его пытливо и пронизывающе следил за лицом молодого индуса, который то и дело поглядывал на отца боязливым, мрачным взором, а при чрезмерно отеческих нежных словах даже не мог скрыть горькой улыбки.
Затем Нункомар счел нужным особенно лестно отозваться о Вильяме Бервике, статью и умом которого он не мог нахвалиться. При упоминании Нункомара о молодом офицере Дамаянти низко склонила голову к цветку лотоса. Магараджа из-под опущенных ресниц пытливо смотрел на губернатора, но последний остался неподвижен и непроницаем, он только подтвердил похвалы магараджи. После окончания визита Нункомар проводил гостей до порога своего дома, причем весь штат его прислуги поклонился губернатору до земли.
— Мне будет очень приятно, — обратился Уоррен Гастингс к баронессе, — если ты ближе сойдешься с этой прелестной индуской Дамаянти. Она очень умна, и если умело руководить ею, то можно узнать многое о местных обстоятельствах, подробное знание которых мне крайне необходимо.
— Клянусь Богом, — сказала баронесса, — она замечательно хороша собой, но и очень несчастна и, кажется, сделается еще несчастнее.
— Несчастна? Почему?
— Она не любит супруга, который гораздо старше ее.