более военная и по устройству своему более даже схожая с западной, несмотря на азиатскую кровь завоевателей.
Но этого не случилось; а потребности расслоения и градативной дисциплины существовали, как существуют они всегда у растущего общества, как слабеют и пропадают они всегда у общества стареющего. В России лет 300, 200, 100 тому назад были две нестерпимо сильные общественные потребности: потребность этой градативной дисциплины и, с другой стороны, потребность освежать верхний общественный слой притоком новых сил из других сословий. И Государи наши удовлетворяли этим двум потребностям. Удовлетворяли они не всегда удачно; иногда слишком пристрастно или жестоко; но, ошибаясь (быть может, даже и нередко) в частных случаях, – они, Цари наши, в общем и существенном смысле исполняли свое историческое назначение – так или иначе расслоить Россию и этим самым возвеличить ее.
Да! возвеличить! Ибо пора же, наконец, сознаться громко, что и вся Россия, и сама Царская власть возрастали одновременно и в тесной связи с возрастанием неравенства в русском обществе, с утверждением крепостного права и с развитием того самого «наследственного чиновничества», которое так не нравится столбовому, 600-летнему <дворянину> – Н. П. Аксакову.
Ну, хорошо! Пусть это правда! «Русское дворянство не аристократично, не родовито», – как он говорит. Но что же дальше? Татары не остались у нас, к сожалению; не крестились – и пришлось обходиться домашними естественными средствами, придумывать суррогаты завоеванию – для подчинения всей этой простодушной, но беспутной и нередко буйной «меньшей братии» нашей. И это вошло уже в кровь нашу, – прошедшее неизгладимо и прерывать вполне с его преданиями было бы опасно и ошибочно. Ведь вся история Европы в XIX веке есть не что иное, как история разочарования в рационалистических и эгалитарных идеалах XVIII века. Слава Богу, что мы стараемся теперь затормозить хоть немного свою историю, в надежде на то, что можно будет позднее свернуть на вовсе иной путь. И пусть тогда бушующий и гремящий поезд Запада промчится мимо нас к неизбежной бездне социальной анархии.
Славянофилы всегда стояли горой за Самодержавие. Это прекрасно. Но они ошибочно думали, что этот величественный столп единоличной власти может долго стоять не колеблясь после того, как будут приняты все боковые его опоры, друг на друга столь государственно налегавшие.
Так ошибались старые славянофилы.
Зачем же младшим ученикам их подражать им во всем так просто?
Нет! Не просто продолжать надо дело старых славянофилов; а надо развивать их учение, оставаясь верными