— Понимаю, — сказал я. — А остальные так и не узнали об этой проделке с парнем из Текаты?
— О нет. Им бы это наверняка не понравилось. Я не решалась никому сказать.
Да, подумал я, нетрудно представить, что ты никому не решалась сказать.
Я живо представил себе картину с этим запасным колесом, стоящим сотню тысяч долларов чистыми и катящимся по пыльному холму в Соединенные Штаты.
— Но что самое странное… — продолжала Бонни, — когда я приехала сюда, где мета ждали Джордж и Кэрол, и с покрышкой все было в порядке, оказалось, что в ней ничего нет. Только несколько пустых мешочков. Мигель должен был положить мешочки в покрышку, а саму покрышку — в машину. Я подумала, что он надул нас. Довольно грязное дело.
— Да, — сказал я и почувствовал, что мои руки, лежавшие на руле, немного вспотели.
— А Кэрол подумала, что это Гретхен. Но я думаю, что все-таки Мигель.
— О, — сказал я, — Так это из-за того, что покрышка оказалась пустой, они с тобой так поступили?
— Нет. Они увидели вашу машину на шоссе и решили, что вы что-то вынюхиваете здесь… я имею в виду, что вы где-то здесь занимаетесь расследованием, и потому испугались, что я могу вам что-то сказать.
— И потому поджидали, когда я приеду.
— Да, я перепугалась до смерти. Мистер… Пит. Вам понадобилось очень много времени, чтобы добраться сюда.
Я вытер одну руку о брюки, положил ее на руль, вытер вторую и уставился на дорогу.
— Ну, — протянул я, — у меня была масса дел. Мне очень жаль, что я опоздал.
— Но теперь все в порядке, — сказала она.
Я не смотрел на нее. Я боялся это сделать.
К тому времени, когда мы подъехали к воротам Мамаши Фразелини, совсем стемнело и глаза мои слезились от долгой поездки и еще более долгой беседы с федералами и пограничниками, после того как я отвез Кэрол с Бонни домой и постарался все устроить. Был момент (тянувшийся долгих пятнадцать минут), когда мне показалось, что полицейские размышляют, не задержать ли им меня на пару дней в Сан-Диего, чтобы выяснить все окончательно. Пришлось сказать, что у меня на руках больная жена, и в конце концов они могут отпустить меня под мой собственный залог, чего бы это ни стоило. Меня спасло то, что у них хватало другой работы, да и большая часть моей истории выглядела достаточно правдоподобно.
Теперь я добрался до Мамаши и моя усталая жена крепко спала в машине, а я сидел и собирался с духом, чтобы выйти и попросить у Мамаши ключ. Вдруг дверь конторы распахнулась и на пороге появилась Мамаша, большая, толстая, с улыбкой во всю физиономию. При виде Дженни она уже собралась было открыть рот, чтобы повоспитывать меня насчет заботы о бедной бамбино, но я остановил ее, приложив палец к губам.