— Этот документ свидетельствует о том, что у Мохаммеда Хасана было повышенное кровяное давление и начался тяжелый атеросклероз, — сказал Джавад.
Сознавая неловкость своего положения, Остад Али не вмешивался в беседу эскулапов.
Ферах углубился в записи. Он проверял каждую строчку заключения, осматривая тело. Не обнаружив никаких ран, ссадин или синяков, он прикрыл тело простыней и занялся туалетным столиком, на котором остались снотворные пилюли.
Увидев, какое именно лекарство привлекло внимание Фераха, Джавад поспешил с объяснением:
— Флакон с пилюлями я принес два дня тому назад. Каждый вечер Мохаммед Хасан принимал по одной из них. Из пятидесяти осталось сорок восемь… Как видите, покойный не мог умереть, приняв чрезмерную дозу снотворного.
Обратившись к Остаду Али, доктор добавил:
— Я удивлен, что лейтенант подозревает здесь преступление. Смерти Мохаммеда Хасана ожидали со дня на день.
Ферах попросил Джавада подробно описать все симптомы, предшествовавшие кончине старика. Они свидетельствовали лишь о том, что Остад Али ошибался.
Вечером Мохаммед Хасан принял, как обычно, снотворное. Поднимая утром в спальне шторы, слуга слышал бормотание хозяина во сне. Затем Он снова пришел в десять часов, чтобы справиться о том, когда можно подавать завтрак, но Мохаммед Хасан был уже мертв.
Возвратившись в комнату, где их ждала безмолвная Эфет Баджи, Ферах заинтересовался книгами, которыми были забиты полки. Он был поражен, увидев, что большинство выпусков составляли детективы. К тому же здесь он нашел несколько изданий, посвященных токсикологии, криминалистике и даже судебной медицине.
Желая выиграть время и обдумать обстоятельства, связанные со смертью старика, Ферах воспользовался этой литературой, чтобы начать разговор.
— Почтенный Мохаммед Хасан, очевидно, увлекался криминалистикой? — поинтересовался он.
— Это относилось к тем немногим удовольствиям, которые он мог себе еще позволить, — подала, наконец, голос Эфет Баджи.
Доктор обратил внимание на то, что эта женщина была обворожительна даже в трауре.
В этот момент в комнату буквально влетел молодой, но уже лысеющий человек, взгляд которого, казалось, скрывали очки в тяжелой роговой оправе.
Ферах понял, что это Джемшеди, племянник Мохаммеда Хасана.
Когда их представили друг другу, пришедший без всяких обиняков сразу же поинтересовался, будет ли проводиться вскрытие.
Услышав, что доктор еще не принял решения по этому поводу, он тут же добавил:
— Дядя мирно почил во сне, но сделал это вовремя.
Его реплика вызвала незамедлительную реакцию присутствующих.