Перешедшие в православие получали в подарок двадцать пять рублей и некоторые льготы, однако и их первые пять лет после крещения не продвигали по службе: возможно, это был испытательный срок. При крещении кантонистам обычно меняли имена, и иногда вся группа окрещенных получала одно имя. Если это случалось, к примеру, в день рождения великого князя Николая Александровича, то все получали имя Николай, а если это был день архангела Михаила, все становились Михаилами. Донесения о крещениях заполнены этими превращениями: был Йосель Левиков - стал Василий Федоров, был Самуил Новосельский - стал Александр Александров, Мовша Пейсахович - Григорий Павлов, Израиль Петровицкий - Николай Иванов, Ицка Корзиневич - Николай Николаев. Многих окрещенных легко выделяли потом по одинаковым отчеству и фамилии, которые они получали по имени крестных отцов: Григорий Петрович Петров, Сергей Иванович Иванов, Тимофей Степанович Степанов (таким же образом получали имена и подкидыши любых национальностей). Давали кантонистам и фамилии крестивших их священников или названия церковных приходов: Косминский, Воскресенский, Преображенский. Давали порой и обычные русские фамилии - Киселев, Орлов, Кузнецов, а также фамилии от еврейского корня - Руфкин, Иткин, Гершкин: быть может, потому, что их владельцы обладали ярко выраженными семитскими чертами.
Николай I лично следил за выполнением этого плана - обратить в христианство как можно больше евреев. Он требовал делать это "со всевозможною осторожностью, кротостью и без малейшего притеснения", но все местное начальство знало об истинном желании царя и старалось ему угодить. Священникам даже указали, что "обращение евреев в православие" привлекает "особенное внимание высшего правительства", и по их успехам в этом деле будут судить "о способностях их и усердии". И священники, естественно, закрывали глаза на жестокие методы принуждения и торопились сообщить своему начальству: "Евреи-кантонисты… при особенной Божьей помощи, просвещены все". Иногда крестили сразу большое количество детей, в церкви не хватало купелей для крещения, и тогда эту церемонию проводили в ближайшей реке. "Ко дню празднования сошествия Святого Духа, - сообщал епископ из Саратова, - Господу Богу угодно было обратить сто тридцать четыре человека евреев-кантонистов, и в тот самый день церковь Христова совершила крещение оных с особенным торжеством на реке Волге".
В июне 1845 года в Пермь пригнали очередную партию евреев-кантонистов - девяносто пять человек. На другой день "изъявили желание" креститься двадцать три мальчика, на третий - восемнадцать, на пятый - пятьдесят один, а еще через день к этим "желающим" присоединились и последние трое. Каким путем из них выбили это согласие - неизвестно, но уже через неделю, в церкви, "при многочисленном стечении народа" их всех окрестили. "Для христианского благочестия, - сообщалось в донесении, - было поразительное зрелище, когда в одно время девять священнослужителей вокруг купелей вели за собой девяносто пять человек крещеных с их восприемниками и восприемницами… при особенно радостном пении двух хоров - архиерейского и батальонного".