– Странно! А нам все время говорили, что большевизм прославляет «свободную любовь».
– Так оно и было, сразу после революции, но эта теория оказалась оторванной от жизни. Русские в моральном отношении – высоконравственный народ, герр доктор! Теория «свободной любви» была абсолютно чужда его природе, в конце концов даже большевики от нее отказались. Не знаю, может быть, в Москве все по-другому.
Моя пациентка чувствовала себя действительно гораздо лучше. Я оставил ее отцу только кардиазол для сердца и больше никаких таблеток не назначал. Грета, с разрумянившимся после бани лицом, приготовила чай, а «старый пан» продолжил свой рассказ о России.
Оказалось, что неквалифицированный рабочий получал там по сегодняшнему курсу только около 80 марок в месяц, а специалист – 540 марок. Инженеры зарабатывали от 260 до 1600 марок, а ученые до 5400 марок, в зависимости от того, как бюрократия оценивала их «вклад в дело построения социализма». Так называемые Герои Труда часто становились очень богатыми, особенно если получали «Сталинскую премию за выдающиеся достижения на пути прогресса», размер которой составлял от 2500 до 25 тысяч марок. Тем не менее никто в Советской России не считал таких людей капиталистами.
Подоходный налог составлял от 3 до 15 процентов, причем основная часть денег снова возвращалась в государственную казну через государственные универмаги и магазины. Простая женская юбка стоила около 50 марок, шерстяное платье уже считалось роскошью и продавалось за 620 марок. Пару туфель можно было приобрести за 200 марок, но зато школьный учебник стоил всего 2,60 марки. За буханку хлеба нужно было заплатить 80 пфеннигов, за фунт сливочного масла – 16 марок, а фунт мяса стоил 32 марки. Качество текстильных изделий и предметов домашнего обихода было очень низким.
Кажущаяся высокой заработная плата промышленных рабочих побуждала сельское население в массовом порядке устремляться в города. Но там не строили дешевые квартиры для рабочих. Вместо этого правительство возводило импозантные дворцы, школы, административные здания и вкладывало огромные средства в вооружения.
– Все вокруг якобы принадлежит народу, но при этом у нас нет абсолютно никакой личной свободы! Государство «защищает» нас, но мы живем в постоянном страхе перед ним. Мы превратились в могучее государство с бедным народом! – подытожил старик свой невеселый рассказ. – И я сам настолько беден, что это единственное, что я могу дать вам в знак благодарности!
С этими словами он отдал мне свою старинную икону.
* * *
Первые три недели сентября прошли в тихой, безмятежной монотонности. Наконец 22 сентября мы получили приказ оставить свои квартиры на берегу озера Щучье и выдвинуться вперед на подготовленные позиции у поселка Ректа, расположенного в пятнадцати километрах к юго-западу от городка Белого. Это был наш район сосредоточения и развертывания для наступления на Москву. Чтобы скрыть от противника нашу передислокацию, мы совершали переходы только по ночам.