— Вот у этого, — жестом показав в сторону Мая, сказала я, — спроси!
Эльф удивленно воззрился на друида, но тот только тихо засмеялся:
— Я не виноват. Это Валя решила попытаться увидеть созданий Дерева, которые в физическом мире никогда не появляются.
— А ты, ты! — обличительно заявила я. — Ты что, не мог сразу меня в этом разубедить?
— Зачем? — удивился длинноухий. — Ты же была в этом так уверена, — но по скользнувшей по губам улыбке я поняла: издевался. Причем конкретно и намеренно. Ух, погоди, деревянная полешка, устрою я тебе когда-нибудь…
— В саду, значит, просидели? — понимающе подытожил эльф.
— Ну…да, — ответила я. — Удай ждали…дождались.
— Ты поэтому так резко под стол спряталась? — продолжил допрос блондин.
— Нет… — краска снова прилила к лицу. — Я думала о том, как хорошо все устроилось с Вондаром, а потом Златоглазый прямо у меня в голове сказал, что с моими данными тратить первую пару на мысли о личной жизни товарища стыдно… — поведала я причину смущения на занятии совсем упавшим голосом.
Только парни, почему-то, совсем в мое виноватое положение не вошли. Они дружно и совсем по-лошадиному заржали. Я не замедлила обидеться.
— Что? — только и оставалось спросить.
— Ну, Валя! Ну…Златоглазый! — в перерывах между порывами приговаривал Эланиэль.
Май пришел в себя раньше:
— Ты не первая, кто такой проверки удостаивается, не переживай, судя по тому, какие слухи о нем ходят в Академии. От возвращающихся со службы хранителей я слышал, что одной магине с эльфийскими корнями за то, что она уж очень сильно донимала своим вниманием, он даже устроил показательные выступления.
— Ее Силь звали, кажется? — добавил Эл, и Май кивнул:
— Именно.
— То есть? — и вот как только спросила, поняла, что ответа знать совсем не хочу. — Что за выступления?
— Заставил сутки рассказывать героические поэмы Пределов, стоя рядом с садом, — развеял мои страхи друид. — Потому что сказал, что ее красноречию необходим выход, а без признания все это так и погибнет во цвете лет.
Если честно, я даже не знала, как реагировать на то, о чем сейчас поведал эльф. С одной стороны, это как-то не по-преподавательски было — студента наказывать именно так за неподобающее поведение, с другой — плата за провинность получилась вполне символической. Но, если серьезно задуматься, до какого же состояния нужно было довести лично мне показавшегося совершенно невозмутимым преподавателя, чтобы он решился на акт маленькой мести? Слишком противоречивой была информация, которую я по крупицам собирала о Златоглазом. Нужно было составить собственное мнение. Потому что…интуиция, опять же, интуиция, она говорила мне о том, что ничего плохого от дракона ждать не нужно. Если, конечно, сама не успею провиниться, как следует. Как сегодня на паре, например. Но я это особой оплошностью не считала. Хотя бы потому, что первое, как-никак, занятие по ментальной дисциплине, и как себя вести — а уж чтобы контролировать мысли и подавно — я просто не знала. В конце концов, я девочка, о чем еще мне думать, как не о любви?