Пока пройдёт гнев твой (Ларссон) - страница 98

Туре заплакал. Никто не успел заметить, пошла ли у него из носа кровь. Закрывая лицо руками и бросив свою клюшку на лед, мальчик убежал с поля.

Один из хоккеистов отложил его клюшку в сторону.

— Ну что, играем? — спросил он товарищей.

Через пятнадцать минут на место происшествия прибежал Исак и немедленно ринулся через все поле к Яльмару.

Он побелел от ярости. Игра снова остановилась, и теперь все смотрели, как Исак Крекула, вцепившись старшему сыну в воротник, тащит его за собой. Он не сказал ни слова, пока вел Яльмара через весь поселок, только громко пыхтел, пересекая двор. Ужас охватил мальчика, когда отец потащил его к бане. «Что он собирается делать?» — недоумевал Яльмар.

— Папа, — шептал он, — папа, подожди…

Но Исак велел ему заткнуть глотку. Он не желал слушать никаких объяснений.

Они приблизились к мостику, к той самой проруби, из которой Яльмар всего час назад брал воду для бани.

Исак стянул с него шапку и бросил ее на снег. Яльмар сопротивлялся, но отец все-таки поставил его на колени возле проруби и окунул лицом в воду.

Мальчик размахивал руками, его голова буквально раскалывалась от холода. Он был сильным, поэтому сумел один раз глотнуть воздуха. Потом Исак снова окунул его.

Яльмар подумал, что настал его последний час…


И он действительно умирал. Внезапно откуда-то полился яркий солнечный свет, и он увидел себя гуляющим босиком по летнему лесу. Земля устлана колкой хвоей и сосновыми шишками, но пятки у него давно огрубели. Яльмару нужно привести домой лошадей, что пасутся на поляне. Он видит их между соснами, они трутся друг о друга шеями и отгоняют хвостами мух. Пахнет багульником, смолой, мхом и нагретой солнцем землей. Вот тропинку, на которой он стоит, пересекает муравьиный ручеек. Лошади приветствуют Яльмара веселым ржанием.


Мальчик очнулся в предбаннике на полу. В очаге горел огонь. Он встал на четвереньки и выплюнул из себя озерную воду. Потом лег на спину и увидел отца. Тот стоял над ним и курил.

— В этой семье все поддерживают друг друга, — сказал Исак. — Запомни это на будущее.


Ребекка потянула на себя тяжелую дверь здания городского муниципалитета, залюбовавшись резными ручками в форме шаманских бубнов, и оказалась в огромном зале с высокими потолками и кирпичными стенами, одну из которых украшало ворсистое панно с изображением саамского солярного знака, выдержанное в ярких осенних тонах.

— Мне надо в архив, — сообщила она, представившись молодому человеку за регистрационной стойкой.

Ей велели подождать. Через некоторое время появился мужчина с зачесанными назад темными волосами, в черных джинсах, такого же цвета кожаных туфлях и куртке.