Именно эти черты и профессиональная честность проявились в ситуации, связанной с участием А. Рубина в решении некоторых вопросов лечения Андропова. Ни один из визитов А. Рубина в Москву (второй состоялся в январе 1984 года) не стал предметом обсуждения в прессе или каких-то разговоров и дискуссий в американских кругах. А. Рубин сохранил полную конфиденциальность полученных данных, хотя и подвергался искушению сделать своеобразную рекламу на участии в лечении Андропова.
Диагноз и принципы лечения Андропова были предельно ясны. Подагра, которой он страдал несколько десятилетий, привела к полной деструкции обеих почек и полному прекращению их функции. Андропов, его окружение, в основном руководство КГБ, ставили вопрос о возможной пересадке почек. По мнению советских специалистов, это было невозможно и нецелесообразно, а учитывая состояние Андропова, выраженные атеросклеротические изменения сосудов, и опасно. Вот почему первый вопрос, который был поставлен перед А. Рубиным, был вопрос о возможности пересадки почек. Причем окружение Андропова просило, чтобы консультация проходила без участия советских специалистов, которые, по их мнению, могли оказывать определенное «психологическое», «коллегиальное» давление на А. Рубина в оценке состояния и рекомендациях методов лечения. Я понимал, что эта просьба исходит от Андропова, и просил А. Рубина быть предельно откровенным и беспристрастным. Мне понравилось, как он держался во время консультации — общительный, вежливый, очень пунктуальный и в то же время с чувством достоинства, присущим специалистам высокого уровня. Он полностью подтвердил правильность тактики лечения, избранной советскими специалистами, и отверг возможность пересадки почек.
Консультация А. Рубина имела большое значение для нас, так как сняла в определенной степени напряженность, связанную с постоянными вопросами представителей КГБ: все ли делается для Андропова, правильно ли его лечат? Представьте себя на месте профессоров, участвующих в консилиуме, на котором присутствуют представители КГБ, фиксирующие все, что на нем говорится.
Консультация А. Рубина произвела впечатление и на Андропова, который после нее успокоился и начал активно работать в силу своих возможностей. Взволнованы были и А. Рубин с женой, которые, хотя и понимали, что неожиданное приглашение в Москву — не простой визит в клинику профессора Лопаткина, но не предполагали, что окажутся в такой сложной и волнующей ситуации. Рубин категорически отказался от какого-либо гонорара. Андропов, однако, настоял, чтобы он принял в дар картину известного советского художника А. Шилова. Надеюсь, что эта картина в доме Рубиных напоминает им не только о необычной консультации, но и о друзьях, которых они приобрели в Москве.