Министр школ и национального просвещения».
Через несколько месяцев студенческую эмиграцию потрясло настоящее ЧП.
С открытым письмом ко всему русскому студенчеству в эмиграции и II съезду русского эмигрантского студенчества обратился председатель «Объединения русских эмигрантских студенческих организаций» (ОРЭСО) П. Влезков. За год до этого объединение свело под одну крышу 26 эмигрантских союзов из разных стран, избрало в Праге председателя. И вот теперь он писал:
«Сим довожу до сведения съезда, что сего числа слагаю с себя звание председателя ОРЭСО, выхожу из состава ЦПО, из числа членов русских студенческих эмигрантских организаций ввиду моего перехода на платформу признания Советской власти и, таким образом, разрыве со всей идеологией ОРЭСО.
7.XI. 1922, Прага.»
Седьмое ноября… Вряд ли случаен выбор даты.
Еще один конфликт вспыхнул в январе 1924 года, когда врангелевские офицеры пытались сорвать траурные мероприятия в память В.И. Ленина, организованные сокурсниками. Советское представительство даже обратилось в МИД ЧСР с нотой протеста.
Среди «красных студентов» мелькнула и осталась в памяти звучная фамилия – Быстролетов… Снова я услышал это имя через десяток лет, когда газеты впервые рассказали о легендарном разведчике Дмитрии Быстролетове. Неужели тот самый? В своей автобиографии он пишет, что на разведку стал работать в Праге, «выполняя различные нелегальные задания ОГПУ». Нахожу свои старые блокноты. Все совпадает. Действительно, это он, студент юрфака Карлова университета, замечательно талантливый человек: Дмитрий в совершенстве изучил 22 языка, занимался живописью и графикой, изучал медицину в Цюрихе.
В сентябре 1991 года записки Дмитрия Александровича Быстролетова опубликовала «Советская Россия». Предваряя их, газета дала емкую биографическую справку. «В 1930 году он был переброшен в Германию, откуда переправлял образцы нового вооружения и наладил регулярное снабжение Центра шифрами и кодами трех европейских государств. Когда английская контрразведка заинтересовалась активно действующими агентами, Москва приказала всем работающим по этой линии, кроме Быстролетова, немедленно выехать на континент. Быстролетов же добился разрешения остаться, чтобы напоследок добыть английские шифры на будущий год,» – рассказывает В. Голанд.
Это ему удалось. Впоследствии начальник британской разведки и контрразведки сэр Р. Вэнситтарт, которому с трудом удалось замять скандал, связанный с разоблачением агента, работавшего на Быстролетова в недрах Форин-офиса, сказал: «Какое счастье, что такие позорные истории в Англии случаются раз в сто лет». Он ошибался. Быстролетов продолжал работу. Одним из его соратников по разведке стал Адриан Филдинг, позднее известный миру как Ким Филби.