Разведку пестовали люди, готовые пожертвовать собой во имя идеалов революции. Они и представить не могли, что уготовит им судьба, какие испытания предстоит вынести. «Тонок» был слой интеллектуалов в партии большевиков, и многим из них пришлось сложить головы. Кому в борьбе с контрреволюцией, кому под гильотиной сталинских репрессий… Случается, иные авторы наделяют и палачей, и жертвы маниакальными чертами. Однако не все так просто.
Феликс Дзержинский, по своему собственному признанию, просмотрел измену левых эсеров в ВЧК. Мятеж, поднятый ими летом 1918 года в Москве, Ярославле, Рыбинске, сопровождался жестокими расправами над коммунистами. Дзержинский мужественно подал в отставку.
Мятеж и другие события тех дней ярко высветили личность Якова Петерса. После провала своего восстания партия левых эсеров начала террористические акции против видных большевиков. 20 июля 1918 года был убит комиссар по делам печати М.М. Володарский, 30 августа – председатель петроградской ЧК М.С. Урицкий, тяжело ранен В.И. Ленин.
Террористку Фанни Каплан Петерс допрашивал «по горячим следам», ночью 30 августа. Ему первому она назвала себя, рассказала о давнем, еще в молодости, аресте в Киеве – тоже за террористический акт; на каторге познакомилась с Марией Спиридоновой и примкнула к левым эсерам.
«Я долго доказывал ей, – писал Петерс, – что преступление, которое она совершила перед рабочими.., чрезвычайно тяжелое. В конце концов она заплакала, и я до сих пор не могу понять, что означали эти слезы: или она действительно поняла, что она совершила самое тяжелое преступление против революции… или это были просто утомленные нервы».
Те дни словно испытывали моральные качества всего общества. Выброс ненависти и возмездия, этих спутников психологии люмпена, в среде революционных масс, у многих большевистских лидеров был потрясающим. Толпы рабочих осаждали тюрьмы, требуя расправы с арестованными контрреволюционерами. Погромы и грабежи захлестнули богатые кварталы. 5 сентября 1918 года Совнарком принял постановление о «красном терроре». Тогда же петроградские чекисты арестовали и расстреляли пятьсот ни в чем не повинных заложников.
Похоже, Россию захлестывал народный бунт, которого боялся А.С. Пушкин и пророчески предчувствовал Ф.М. Достоевский в «Бесах», когда говорил о возможном прорыве в русском обществе насилия, нечаевщины как последствий «рационалистических утопий».
Именно в те дни Яков Петерс, исполнявший обязанности председателя ВЧК вместо подавшего в отставку Дзержинского, назвал красный террор «истерическим террором». В интервью еженедельнику «Утро Москвы» он сказал, что это результат «растерянности и паники среди мягкотелых революционеров, ставших чересчур свирепыми»; события в Петрограде расценил как «неприглядную политическую истерику». Раненый Ленин потребовал от рабочих «сдержать гнев» и запретил местным ЧК расстрелы без суда и следствия.