— Мы-ы бы-ли за-ня-ты-ы!
— Да!!! — заорал из своей клетки Гомункул. — У нас есть несколько скетчей, которые в легкой и доступной форме объясняют молодому поколению предназначение архонов.
Даже мы удивленно на него уставились. Крыс отпустил прутья клетки, переводя взгляд с наставника на нас и обратно на наставника, и невинно поинтересовался:
— А разве нет?
— Конечно, есть! — возмущенно загалдели мы.
— Чур я первая выступаю! — запрыгала разом просохшая от слез Лейя, вырвала у кого-то из рук зелененький платочек и полезла на помост, установленный специально для праздника.
— И чего она будет петь? — заинтересованно проводила ее взглядом Алия.
— Какая разница? — замороженным голосом откликнулась я, леденея от дурных предчувствий. — Мы следующие. — Показав кулак Гомункулу, я пригрозила: — Ты тоже пойдешь, провокатор!
— Петь будут все! — отмахнул лапкой крыс и забегал по клетке. Дайте мне бумагу! Дайте мне чернила! Я должен набросать текст и ноты!
Лейя тем временем, взгромоздившись на помост, просто лучилась счастьем. Завязав на голове платочек и подперев пальцем щеку, она закатила глаза и стала дура дурой.
— О! Щас споет! — подтолкнула меня локтем Алия. Директор тоже с интересом смотрел на мавку. Лейя вздохнула и, прыгнув козочкой, выдала шедевр:
Говорила мама мне, клятвы есть обманные, да напрасно
тратила слова,
Затыкала уши я, я ее не слушала и архон с собою не брала!
Ах, мамочка, на саночках каталась я не с тем!
Обещал мне Ванечка за поцелуй по пряничку,
Ах, я ему поверила зачем?
Бусы в магазине я покупала синие и платок зеленый, как трава,
Но в сапогах сафьяновых зря ждала Степана я,
Ах, мама, мама, как же ты была права!
Ах, мамочка, на саночках каталась я не с тем!
Мне Сережка хвастался, что он будет свататься,
Ах, я ему поверила, зачем? —
звонко впечатав каблучок в сцену, Лейя отвесила всем земной поклон. Присутствующая нечисть зааплодировала, а Офелия Марковна побагровела, словно ей рассказали сальный анекдотец.
— Давайте, закрепляйте успех, — пробурчал Гомункул и сунул мне сзади в кулак записку. Мы с Алией двумя неуверенно покачивающимися упырями полезли на помост, оттирая с него окрыленную успехом мавку, славшую всем воздушные поцелуйчики.
— Мы только еще не спелись, — пробасила Алия, косясь в записку. Я быстро пробежалась глазами по микроскопическим буковкам и, выдав зубастую улыбку, жизнерадостно завопила, а школьные музыканты подхватили мотив:
Позвала меня подруга: «Слышишь, выходи!
Школой выданный архон тоже прихвати!
Понаехали купцы, барахлом трясут,
За товар заморский свой дорого берут».