Мне чудилось, что от ловца тонко веет ароматом вербены.
— Возмутительная наглость, — бормотала я в полудрёме, уже глубоко за полночь. Ветер-бродяга носился по крышам, а ещё выше, в небе, быстро летели облака. Странно было не видеть этого — но чувствовать, как чувствуют люди тепло или холод. — Возмутительная наглость — исчезнуть так надолго…
Утром третьего дня ветер усилился. Одним порывом едва не унесло шляпку со всеми шпильками. У Клэра из-за непогоды незажившее плечо болело больше обычного. Он проводил меня до кофейни и на том же кэбе вернулся в особняк.
— У нас гость, — мрачно сообщил Георг вместо приветствия. — Заявился, не побоюсь этого слова, когда ещё семи не было. Разбудил мисс Рич… В наше время молодые люди себе подобного не позволяли. Тогда заботились о репутации.
Брови у меня поползли от изумления. Исключительно редко наш кофейный мастер называл Мэдди столь официально.
— Что ж, и в те суровые дни был способ склеить даже вдребезги разбитую репутацию, — пошутила я, избавляясь от пальто, но Георг ответил ещё более хмурым взглядом:
— Боюсь, миледи, что я решительно стану возражать против этого способа. Мисс Рич могла бы составить куда более выгодную партию, чем…
— …чем лучший детектив столицы? — раздался весёлый голос. — О, сомневаюсь. Впрочем, я не собираюсь просить у вас руки Мадлен только потому, что мне пришлось заглянуть в кофейню до открытия.
— А по другой причине? — не сумела я удержаться от улыбки.
Эллис стоял в коридоре, опираясь плечом на стену, и вид имел помятый, но жизнерадостный. Пахло кофе и сырным пирогом с зеленью и грибами.
— Как говорила моя сестричка Иветт, поживём — увидим, — невозмутимо откликнулся детектив. — А сейчас лучше обсудим кое-какие новости. Ваш маркиз — бессердечный, жестокий человек, неспособный понять, какие муки может причинять неудовлетворённое любопытство живому уму. Но я, поверьте, не таков… особенно после вкусного завтрака.
Кофейня должна была открыться только через час, в одиннадцать. Поэтому я с удовольствием приняла предложение Эллиса поговорить немного за чашкой чая.
— Гадалку спасли, — не стал он пытать меня неведением. — Сведения оказались верными. Задержанием занимались люди маркиза, а не наши дуралеи, так что прошло всё без сучка без задоринки. Финоле, если она там и была, удалось ускользнуть. Но всех несостоявшихся поджигателей поймали с поличным. И, кроме того, в сети попалась рыбка покрупнее. Алманец, который…
— Мистер Берг! — воскликнула я, не успев прикусить язык. — Наконец-то!
— Виржиния… — Голос детектива сделался обманчиво мягким и ласковым. — Что-то мне подсказывает, что вы были со мною неискренней. Точнее, не совсем искренней.