— Юль, извини меня за вчерашнее. Я сам не соображал, что говорил.
Артур бросил мимолётный взгляд с дороги на меня, и я невольно вздрогнула. Похоже, он действительно сожалел о случившемся.
— Всё нормально. Забудем об этом.
Кажется, Артур хотел что-то ответить, но потом передумал. Всю оставшуюся дорогу до моего дома мы ехали, молча, а когда Артур затормозил машину возле стоянки, он обернулся ко мне и на полном серьёзе спросил:
— Почему ты ещё не в Москве? Я думал, ты хотела уехать туда как можно раньше.
Мне не понравился его тон. У меня сложилось такое впечатление, что он предъявляет мне претензии. Будто бы он хотел как можно скорее избавиться от меня, а я всё никак не сваливаю.
— Планы немного изменились. А ты так хочешь, чтобы я уехала?
Несколько минут он молчал, неотрывно смотря мне в глаза. Я даже смутилась. Первой отвела взгляд и испытала дикое желание выскочить из машины. Я не могу долго находиться рядом с Артуром, в особенности наедине. В последнее время со мной происходит, что-то странное. Я не дура, и прекрасно понимаю, что то, что я чувствую к Артуру, к своему брату, пусть и двоюродному, вовсе ненормально. И если пока с отъездом, по всей видимости, мне придётся повременить, то единственный шанс «поставить мозги на место» — свести всякое общение с братом к минимуму. И ещё было бы неплохо записаться на приём к психологу.
— Нет, не хочу, — наконец, перестав прожигать меня испытывающим взглядом, Артур вдруг на полном серьёзе спросил. — Ты так и не ответила. Что у тебя с Волконским?
Я не знаю, какие телепатии окружают нас в этом мире, но сразу после этого вопроса мой телефон завибрировал. Входящий и очень знакомый мне номер. Чёрт, ну что ему ещё от меня надо? Я моментально сбросила вызов, убрав телефон обратно в карман джинс.
— Во-первых, я ответила, и, по-моему, вполне внятно. Тебя это не касается. А, во-вторых, ты, кажется, всего несколько минут назад извинялся за вчерашний разговор, а теперь снова поднимаешь эту тему. Хочешь, чтобы мы опять поссорились?
— Я не хочу, чтобы ты совершила ошибку, о которой потом будешь жалеть.
— Артур не обижайся, но обычно в нашей семье ошибки совершаешь ты, — брат усмехнулся, но возражать не стал. А вот я почувствовала себя не очень уютно. Я не хотела его обидеть, но, похоже, сделала именно это. Он, ведь, кажется, искренне за меня переживал, а я «мягко» ему намекнула, что он головная боль нашей семьи. — Извини. Просто я не люблю, когда кто-то вмешивается в мою личную жизнь.
Не знаю, что на меня нашло, но после этих слов, я наклонилась к брату, и прислонилось губами к его слегка колючей щеке. Он вздрогнул. Невольно я уловила, как дёрнулся кадык на его горле, и каждый мускул напрягся от дикого напряжения. Да мне и самой стало не по себе. Вроде ничего такого не сделала. В щёчку, «по-родственному» поцеловала брата, а всё равно лицо запылало краской румянца. Как будто сделала что-то запретное, недозволенное.