Грановский без сожаления отсек именно ту часть текста, где проклятьем древних языческих богов, которых мы забыли сами и которых нас старательно учат забывать церковные ортодоксы, объясняется всеобщее потепление климата. Вот, оказывается, почему Россия лишается своей главной климатической прелести — морозной зимы, с хрустящим снегом, с покрасневшими носами бегущих навстречу прохожих. И… да-да… с преследующим меня запахом соломы — оттуда, из прошлого.
Может быть, языческие боги сердятся и на тот поток книг о них, который обрушился на неокрепшие мозги интересующихся древней Русью читателей. Все, кому не лень, бросились издавать сомнительные труды и справочники по древним славянам, внося такую сумятицу и путаницу, что нормальные историки хватаются за голову. Примером такого вредного кича может служить «Энциклопедия языческих богов» А. Бычкова. Не надо ее читать, братцы, козлятами станете.
После долгого молчания и поисков вокалиста МАСТЕР выпускает альбом. Поет Lexx, человек, рекомендованный Грановскому «арийским» гитаристом Сергеем Терентьевым. Бывший вокалист Михаил Серышев вполне освоился в оперном театре «Геликон» и по совместительству продолжал петь в церковном хоре. Во время репетиций оперы «Фальстаф» Дж. Верди дирижер-грек Теодор Курентзис спросил Серышева: «Я слышал, ты в какой-то рок-группе пел. Что за группа?». «МАСТЕР, — отвечал Михаил, исполнявший партию Доктора, лечившего главное действующее лицо оперы (у Шекспира Фальстаф выставлялся обжорой и толстяком, в новой трактовке «Геликона» — молодым красавцем), — трэш играли…». «Вот, отлично, и пой с таким же напором и вывертом, как в своем МАСТЕРЕ!» — радостно заключил дирижер. Серышев так и сделал, и заслужил хвалебные рецензии оперных критиков, отметивших небывалую характерность в исполнении им непростой роли. О трэше, похоже, они и не подозревали.
1-я песня «ЛАБИРИНТА».
МЕСТА ХВАТИТ ВСЕМ!
Лето сушит день, лето сушит ночь —
Оголило дно,
Изошел огнем, смехом и слезой
Сумасшедший дом.
В самый пик жары
Будет дан приказ
Городских властей
Отвезти гостей ярко-желтых стен
В трюмы кораблей.
За спиной бедняг рукава рубах
Связаны узлом,
Безмятежный взгляд, брошенный назад,
Всем прощает зло.
Свет безумья свят, но он, как чума,
Не щадит людей,
Свет безумья свят — так пускай уйдет
Кругом по воде.
Эй, вы!
Эй, вы!
Не спешите —
Места хватит всем!
Не бегите —
Места хватит всем!
Не кричите —
Места хватит всем!
Пушки будут бить,
Бить по кораблям с грузом дураков…
О, безумья груз
В мир морских чудес
Отойдет легко,
Сумасшедший дом
Под свое крыло