Наконец приготовления были окончены, и полк выступил из Минской губернии, но не в добрый час. Маргарита Михайловна была в расстроенных чувствах. Она ехала в дорожной карете с сыном и его няней, мадам Бувье. Маргарита Михайловна познакомилась с ней в магазине, где заказывала свои наряды; имела случай убедиться в ее честности, и предложила ей определиться в няни к ее сыну. Но тем не ограничилась должность доброй француженки, и мадам Бувье приняла еще в доме роль модистки, экономки и, наконец, друга.
Путешествие длилось; дороги были плохие, и полки шли медленно. Приближаясь к Смоленску, остановились в какой-то деревушке, чтобы переночевать. Тучковым была отведена тесная, грязная, удушливая изба, но все рады были возможности немного отдохнуть. Поужинали наскоро и улеглись полуодетые на сене, разостланном по полу. Маргарита Михайловна, утомленная долгой дорогой, скоро заснула, и ей приснился сон.
Она видела висящею пред нею рамку и прочла резко начерченную кровавыми буквами надпись на французском языке: "Твоя участь решится в Бородине". Крупные капли крови отделялись от букв и струились по бумаге.
Бедная женщина вскрикнула и вскочила с постели. Ее муж и мадам Бувье, разбуженные криком, бросились к ней. Она была бледна и дрожала, как осенний лист.
- Где Бородино? - спросила она мужа, едва переводя дух. - Тебя убьют в Бородине!
- Бородино? - повторил Александр Алексеевич, - я в первый раз слышу это имя.
И, действительно, маленькое Бородинское село было тогда неизвестно.
Маргарита Михайловна рассказала свой сон. Тучков и мадам Бувье старались ее успокоить. Бородино - небывалое место и, наконец, в сновидении не было сказано, что Александр Алексеевич будет убит, и объяснение Маргариты Михайловны совершенно произвольно.
- Вся беда в том, что твои нервы расстроены, - заметил в довершение ее муж, - ложись опять, ради Бога, и постарайся заснуть.
Его хладнокровие успокоило ее немного. Утомление преодолело остаток страха, и она легла и заснула. Но ей приснился опять тот же сон: опять та же роковая надпись, обнесенная рамкой, и те же капли крови, которые отделялись медленно одна за другой от букв и струились по бумаге. На этот раз она увидела еще: стоящих около рамки священника, брата своего Кирилла Михайловича и, наконец, своего отца, держащего на руках ее маленького Колю.
Она проснулась в таком взволнованном состоянии, что Александр Алексеевич испугался не на шутку. На его слова она отвечала одними рыданиями и вопросом: "Где Бородино?" Наконец, он предложил ей взглянуть на военную карту и убедиться, что имени Бородина на ней нет.