Он может и сам подослать. Я тут много чего наворотил. Могут посчитать, что лишнее знаю. Не "могут" - посчитают обязательно! Вопрос только - когда? Нехрен мне было сюда ехать! Ведь сказано же народом: "с глаз долой - из сердца вон"! А куда? - Без "службы" - нет "шапки". Назвался бояричем - полезай в... в куда влезть пустят. Или - "рассосался быстренько"? - В быдло. В тягловые, в простонародье, в народ русский. "И место твоё у параши".
Хотя теперь мне и этого сделать не дадут: "умножающий познания - умножает печали". Вплоть до преждевременной и скоропостижной...
И как тут будет играть кравчий... Может - сам, может - других подтолкнуть. Используя меня как приманку. Чтобы взять на "горячем". Точнее: "на столь юном, но уже хладном...".
Ещё одна странность в нашей беседе: уверенность - или проверка? - связи Акима и смоленского тысяцкого Боняты. Туфта какая-то. У Акима, конечно, своя жизнь есть. Но чтобы он особую любовь к тысяцкому от меня утаил... не верю. Или я чего-то пропустил? Или Аким какую-то отдельную игру затеял? Да ну, не верю... А сам-то... Аким многого о моих делах-похождениях не знает. А он меня не глупее, но в этом мире куда как опытнее... Интересно, с чего это кравчий вдруг делами тысяцкого заинтересовался?
Перемолачивать недостаточную информацию впустую - мучительное занятие. "Настоящее одиночество - когда вы всю ночь говорите сами с собой - и вас не понимают" - Жванецкий прав.
По утру голова - как пыльным мешком из-за угла стукнули. Третью ночь без нормального сна. После двух недель ночёвок в дороге. Что тоже... - в полглаза. А ещё казарму нашу толком не проветрили - тепло выпускать не хотели. Головы у всех... больные, подташнивает. Одного прямо в столовке выворачивать начало - еле успел из-за стола на крыльцо выскочить.
Интересно: мы с одной миски кашу хлебаем, если меня травить, то нужно травить всех "прыщей". Может, уже началось?
-- Господин наставник, вестовой боярин велел сказать, что мне ныне надоть у евоных покоев службу несть. Тама, в людской, и спать велено, тама и кормить будут.
Добробуд рапортует старшому об изменениях в своём служебном положении. Хоть у кого-то дела хорошо идут.
-- О, Добробуд, так тебя уже в настоящую службу взяли!
-- Ага. Ну. Да какая там служба, Иване... Рождество ж вот-вот! Гонцов княжеских всех по-разгоняли - от князя подарки-позравлялки везть. У стрыя мужа двоюродной сестрицы по матери племяша мово батюшки... Ну, который тут по княжьей гоньбе главный - даже и в сенях постоять некому. А вестовые... ну... сам понимашь... во всякий час, спешно... и скачут, и скачут... Да и в людской там теплее.