— Он ждет моего приказа, и именно за этим я и приехал.
— Ах, господин маршал, увольте! — король вскочил и заходил по кабинету из угла в угол, скрываясь иногда из поля зрения Батистины, которая едва не сворачивала себе шею, норовя не упустить ни единой подробности из столь интересной сцены. — Вы — главнокомандующий нашего войска. И эта кампания — ваша кампания, целиком и полностью. Неужели же столь необходимо, находясь в таком печальном состоянии, как у вас, бросаться опрометью в карету и мчаться сюда всякий раз, как только какой-нибудь фландрский городишко окажется перед наступающими войсками? Мы должны разгромить Австрию и Англию и стать хозяевами территории от Турне до Северного моря, чтобы грозить этим проклятым Британским островам!
Батистина поежилась, услышав, каким сухим тоном заговорил король. Она от всего сердца пожалела беднягу графа маршала, чьего имени она не знала. Он казался таким больным и старым…
— Она и принадлежит нам, сир… Вот это-то меня и беспокоит! — ответил маршал, не проявляя признаков робости.
— Извольте объясниться! — круто повернулся к нему король.
— Мы обошли крепость Турне, осадив ее со всех сторон. В осаде принимают участие примерно 35 000 человек. Наши войска вошли в страну, как нож в масло, и теперь все земли от Северного моря в распоряжении вашего величества.
— Но ведь это очень опасно оставлять в тылу у наших войск подобную угрозу? Не так ли? — спросил король, вновь усаживаясь напротив собеседника.
— Хм… Вот именно, сир! Очень опасно!
Людовик XV так и пронзил маршала взглядом.
— И именно поэтому вы так неожиданно приехали?
— Так точно, сир, у меня созрел настолько смелый план, что наши военные стратеги наверняка скажут, что Морис Саксонский — опасный сумасшедший и что вы, ваше величество, весьма вероятно, снимете меня с должности главнокомандующего.
Батистина, чье любопытство достигло предела, с облегчением перевела дух. Итак, она видела со спины знаменитого маршала Мориса Саксонского, от которого, должно быть, немного попахивало серой и иными дьявольскими штучками, по крайней мере, если судить по тому, какие физиономии бывали у сестер-урсулинок, когда кто-нибудь в пансионе осмеливался произнести запретное имя. Маршал вцепился в подлокотники кресла, с трудом поднялся — король бросился помочь ему — и склонился над разложенными картами.
— Если ваше величество соблаговолит потрудиться взглянуть сюда, то увидит, что я отклонился к северу и специально оголил все французские земли к востоку от Турне. По законам логики герцог Каберленд захочет сначала вынудить нас снять осаду с крепости. Он не сможет пройти через северные земли — они в наших руках… я предполагаю, он пойдет по восточным землям, словно открытым для него, по правому берегу Шельды… — возбужденно принялся объяснять маршал, даже не подумав поблагодарить короля.