- Кстати, он и о тебе спрашивал... - обронила подруга, надеясь, что сей факт заинтригует меня. Частично она оказалась права, потому что я соизволила обернуться и посмотрела на ехидную рожицу амазонки.
- Что? - потребовала я, чувствуя себя мышью, польстившейся на бесплатный сыр.
- Спрашивал, почему ты такая... ну... стеснительная.
По тому, как замялась Фая, я догадалась, что некогда лучшая подруга, а сейчас враг номер один, рассказала советнику о моем провале во время "любовных игрищ". И к щекам резко прихлынула кровь. От позора я чуть с лошади не свалилась.
- А он тебя зацепил! - неправильно оценила мою реакцию бывшая подруга.
- Никто меня не зацепил! - но протест был воспринят гаденьким смешком.
Терпеть счастливую Фаину рожу не было сил. Она невесть что себе навыдумывала, а всё это неправда. Я развернула лошадь и повела вперёд, чтобы избежать искушения пнуть предательницу. Пристроившись между двумя здоровенными хлопцами, я бездумно попыталась пялиться в никуда, но то и дело в гуще толпы мелькала знакомая спина.
- А ничего так... формы! - донеслось сзади.
Так глупо и грубо меня ещё не оценивали! Я потянула поводья, останавливая Ши, чтобы двое любителей поглазеть могли со мной поравняться.
Пристальный взгляд в лицо одного из языкатых нахалов подействовал как нож приставленный к горлу. Широкоплечий хлопчина, напоминающий по объёмам скалу с неумело обработанным фасадом, - нос ему давно сравняли с щеками - глуповато потупился. Трусом он себя не считал и зыркнул на меня в ответ. Но как-то смешно и по-детски наивно. Сдерживая смех, поняла, что единственное, примечательное на грубой физиономии - это глаза, добрые, чистые. Почему-то я подумала, что он вполне простой, нормальный парень и скорее всего сначала говорит, а потом думает, чем похож на Фаю. Выходит та же подруга, только мужчина. Хихикнув, я решила сменить гнев на что-то попроще - вредность, к примеру.
- Я говорю меч шикарный! - уточнил парниша, расплывшись в широкой улыбке на пол лица.
Меч у меня и впрямь был замечательный. Лёгкий, полуторный, украшенный серебряной резьбой и неопознанной гравировкой. Бабуля передала его мне после маминой смерти. Правда до поездки в Ладонис в руки брать запрещала.
- Да роэльской ковки, - заявление отразилось неподдельным уважением на широком лице нового знакомого. Роэл, что находится у самого моря на другом конце материка, славился своими искусными мастерами... И баснословными ценами. Поэтому однажды купленный шедевр, как правило, передавался из поколения в поколение.