— Здесь — нет, — ответил Род, — на спутнике всего лишь минимум обслуживания. Только я ведь иногда улетаю на несколько дней…
Но вот зачем ему дразнить Кира мной? Тот же вроде его любимый офицер? Причем сам Род ревновал меня жутко, до сумасшествия, до безумия. Когда гости уходили, им словно овладевал какой‑то злой демон, которого я боялась и ненавидела. Род лихорадочно ласкал меня — больно, до синяков, до укусов, с пугающим выражением лица. Требовал рассказывать о моих прошлых любовниках, убеждать, что он самый лучший, заставлял бесконечно повторять, как я его люблю и хочу…
Что происходило в его извращенном мозгу? Я постоянно находилась на взводе, постоянно была осторожна и предусмотрительна. Все время искала тайный подтекст в словах, потому что у Рода не бывает обычных фраз, в каждой вложен двойной, а то и тройной смысл.
Сам же Кир давно ходил по тонкой грани. Он приглашал танцевать, приносил мне напитки, просил сыграть с ним в шахматы, пытался урвать каждую минуту, каждую секунду, которую мог ухватить за эти вечера. Сумасшедший! Уже не скрываясь, провожал меня глазами куда бы я ни пошла. Где‑то я читала, что типичная привычка всех влюбленных — не отрывать взгляда от объекта вожделения. Значит ли это, что он влюблен? Только мне все это совершенно ни к чему. Лишь прибавляет хлопот и переживаний.
— Кир, — заявил однажды Родерик, когда мы сидели за общим столом, — я смотрю, ты на Инни (так звали подругу Кира) совершенно не обращаешь внимания. Зачем она тебе? Только раздражает. (Я краем глаза посмотрела на смертельно побледневшую девушку.) Может, отправишь ее на первый уровень? Зачем добру пропадать? Пусть мальчики развлекутся…
Инни сдавленно пискнула и заскулила. Безмозглая дурочка! Я увидела слезы и жуткий страх в ее глазах. За столом все застыли в молчании как парализованные. Я невозмутимо подняла бокал, улыбнулась и сказала:
— Милый, ну посмотри, что ты сделал с Инни. Зачем так пугать девушку? — я пригубила шампанское и продолжила: — Может, у них такая игра для зрителей? В холодность и неприступность?.. Мы же тоже с тобой порой играем.
— Это игра? — Род перевел взгляд на Кира.
— Да, игра, — выдохнул тот.
— Смотрите, детки. Не заигрывайтесь, — хмыкнул Род и протянул мне руку: — Станцуешь для нас, любовь моя?
— Конечно, Род, с радостью.
На этот раз пронесло. Я убью Кира!
Мы с Инни почти не общались. Не знаю, то ли она ревновала Кира ко мне, то ли просто завидовала (хотя чему?), но если Дина и Анни еще поддерживали разговор, то Инни всегда держалась особняком. Она ни с кем не разговаривала, просто молча сидела и несчастными потерянными глазами влюбленной овечки смотрела на Кира. Иногда мне хотелось ее встряхнуть, стукнуть, расшевелить: «Ну проснись же, идиотка! Делай хоть что‑нибудь! Если хочешь здесь выжить — нужно барахтаться, а не складывать лапки».