, и укоренился там острой болью, словно шип от колючки. Егор в негодовании перевел взгляд на Параньку.
— Ты ослепла, что ли?
Та рассыпалась в извинениях:
— Ой, и не знаю, как это у меня получилось, оступилась поди. Давай я вытру, — она протягивала свободную руку к Егору, пытаясь промокнуть темное пятно на рубашке. Но тот оттолкнул ее: иди уже, куда шла. Он брезгливо отряхнул рукав. Посмотрев на Дашу, он был поражен ее расстроенным видом.
— Дашуня, ты чего?
Но та еле смогла проглотить подступившие слезы.
— Я потом тебе скажу.
Расстроенная, она присела на лавку около любимой подружки и на все ее уговоры не могла за весь вечер произнести ни слова. Паранька же, словно ничего и не произошло, спокойно поставила кружку на место. Вода эта не могла причинить вреда никому другому, свое предназначение она исполнила. Теперь оставалось ждать развязки. И уж если мать действительно хоть немного может колдовать, Егор прибежит к ней как миленький, никуда не денется. Ведь не просто так мать заговаривала воду. Уж несомненно, она что-то такое знает. Паранька и не догадывалась, насколько она близка к истине. Агафья, обладая чуть ли не звериным чутьем, подмечала такое, о чем простые смертные и не догадывались. Уже давно она поняла, что вода как источник всего живого на Земле, таит в себе и молча переносит всю земную память. И не просто переносит, но и может воздействовать на любого из людей. Надо только научиться правильно управлять ею. А как можно управлять водой, если она безобидно течет себе ручейком, или плещется в колодце? Но Агафья знала, что все не так просто. Вода запоминает все, что было произнесено, несет эти мысли дальше, в море, где они тоже не пропадают, а плещутся капельками рядом с другими мыслями и никто прочитать их не может. Но можно же отправлять мысли не просто в пространство, а так чтобы они достигали цели. Для того и придуманы за многие века наговоры. Надо только знать их. А дальше и того проще, плеснул водичкой на намеченную жертву, а остальное вода сама сделает. Ведь все знают, считала Агафья, что водичка через поры попадает в кровь. В этом Агафья тоже не сомневалась, что вода жидкая, что кровь — значит, могут смешаться. А уж если смешаются, то и мысли, перенесенные водой, попадут по назначению. И конечно, рано или поздно начнут действовать, так, как задумал отправивший их в пространство. Будут действовать на жертву, внушая той болезни или сумасшествие, или доводя до гробовой доски. Будут незаметно изменять чужое сознание, а там как говорят: «ржа железо точит». Вон Лизка дура дурой, только Петра и признает. А все отчего? А не надо было дорогу переходить. Петр их обоих выделял, вечер одну провожает, другой другую, потом еще кого захочет. А что ему? За ним девки табуном. И чем уж так взяла Лизка, что женился на ней? Пусть теперь оба мучаются, вовек никому порчи не снять с Лизки. Но тайна эта была известна только Агафье, только ее душу томили неотмолимые грехи. Да и томили ли? Раскаивалась ли в своих грехах Агафья? Никто никогда не видел ее в церкви. В деревне появлялась она редко, видно все-таки побаивалась людей.