- Символический жест, - вмешался Диц.
Я засмеялась. - Точно. Шесть месяцев спустя я вышла замуж за бездельника.
- По крайней мере, у истории счастливый конец. Дети есть?
Я помотала головой. - Ни одного.
- У меня все наоборот. Я никогда не был женат, но у меня двое детей.
- Как это получилось?
- Я жил с женщиной, которая отказалась выйти за меня замуж. Она клялась, что, в конце концов, я ее брошу и, конечно, так и случилось.
Я смотрела на него некоторое время, но он молчал. Вскоре показались предместья Санта-Терезы, и я почувствовала абсурдный прилив радости возвращения домой.
10
Мы нашли место для «Порше» через два дома и разгрузили багажник. Когда мы вошли через калитку и завернули за угол, Генри вышел из своей задней двери, чтобы поприветствовать меня. Он остановился на полпути, улыбка исчезла, он переводил взгляд с моего лица на Дица. Я представила их друг другу и они обменялись рукопожатием. С опозданием я вспомнила, на что я похожа.
- Я попала в аварию. Меня столкнули с дороги. Машину пришлось оставить в Браули, а Диц подвез меня домой.
Генри был заметно встревожен, особенно потому, что владел только половиной истории.
- Кто это был? Я не понимаю. Ты вызывала полицию?
Я колебалась, неуверенная, какие детали можно сообщить. Диц меня выручил.
- Давайте зайдем внутрь, и мы вам все расскажем.
Его явно беспокоило, что мы стоим на открытом воздухе, доступные для обозрения.
Я отперла дверь и распахнула ее, войдя в квартиру. Генри вошел за мной, а Диц — позади, пася нас, как овчарка.
- Минутку. Я хочу разобраться с вещами, - сказала я Генри.
И Дицу — Генри спроектировал эту квартиру. Ее только закончили два дня назад. Я провела здесь всего одну ночь.
Я поставила вещевой мешок и открыла окно, чтобы проветрить. Квартира до сих пор пахла стружками и новым ковролином. Место было похоже на домик куклы Барби в футляре: маленькая мебель, встроенные шкафчики, винтовая лесенка, чердачное помещение, видимое снизу.
- Я принес твою почту, - сказал Генри, не сводя глаз с моего гостя. Он сидел на диване, сбитый с толку свободой, которую тот себе позволял.
Контраст между двумя мужчинами был интересным. Генри — высокий и худощавый, голубые глаза на узком загорелом лице придавали ему аскетический вид. Другими словами — старый и мудрый.
Диц был крепко сбитым, мускулистым, как питбуль, с широкой грудью и вызывающими манерами. Его лицо помечено жизнью, как будто она вбивала в него молотком свои уроки с самого рождения. В Генри чувствовался покой, тогда как Диц был беспокойным и энергичным, воздух вокруг него заряжался необычным напряжением.