Действительно, абсентеисты почувствовали, что запахло жареным, и принялись спешно вывозить свою ликвидность в марках за рубеж, где конвертировали их в иностранную валюту. В конце 1919 года газета «Neue Zurcher Zeitung» опубликовала сведения о том, что к июню из страны «сбежало» 35 миллиардов марок (21). В период между 1914 и 1918 годом из-за массивных вливаний бумажных денег, необходимых для финансирования ведения войны и практически не облагавшихся налогами, марка потеряла половину своей покупательной способности; это означает, что инфляция началась уже давно, но к началу 1920 года она резко ускорилась. Надежда Эрцбергера погасить инфляционную вспышку оказалась «дурным пророчеством».
Reichsnotopfer не только не помог обуздать и остановить инфляцию, но на деле только лишь усугубил ее (22).
Суд был подтасован, но обвинению так и не удалось найти никакого криминала в действиях Эрцбергера, он был кристально чист. Его оппонент, послушное орудие элит, Гельфрейх был найден «виновным в клевете и предъявлении фальшивых обвинений». Он был приговорен к уплате довольно значительных судебных издержек (23) и смехотворно низкого штрафа, малость которого судьи объяснили тем, что «Гельфрейх сумел доказать истинность своих обвинений» (24). Другими словами, клеветнические измышления Гельфрейха были признаны не беспочвенными, но лишь чрезмерными. Истец уплатил символический штраф и отправился праздновать победу. Решение суда покончило с политической карьерой ответчика: Эрцбергер бросил вызов абсентеистам и попытался, проложив плодотворную дорогу политического взаимопонимания между социалистами и прогрессивным крылом германской буржуазии, достичь возможного в условиях Веймарской республики (25). Именно поэтому, подобно самой республике, он и был обречен. После суда Эрцбергер ушел в отставку, покинув министерский пост и пообещав вернуться, когда буря уляжется.
Суд вынес свой вердикт 12 марта 1920 года. На следующий день республика пережила первый преторианский мятеж, так называемый путч Каппа—Лютвица.
Миссия Требич-Линкольна и провал Капповского путча
После того как были оговорены условия мира, высшее командование германской армии в лице Гинденбурга и Тренера сошло со сцены. Утратив звено, связывавшее армию с правительством, армия, по существу, оставалась без командования с июня по ноябрь 1919 года.
В образовавшемся вакууме реакционные партии, проявив не характерную для них гибкость, сразу же объединили свои усилия, чтобы захватить то, что представлялось им их законной собственностью (26). Естественно, Британия предусмотрела и такое развитие событии. То, что британцы наблюдали в 1919 году, когда вместе с союзниками вели невидимую войну против русских белогвардейцев, было движением сопротивления значительных обломков германской армии, пытавшейся самостоятельно реорганизоваться, чтобы удержать захваченные в Центральной Европе территории. Это хотя и несколько сумбурное, но угрожающее шевеление немецкого воинства приобрело отчетливую форму и окраску в Восточной Пруссии и части Прибалтийских стран, где на несколько месяцев после окончании войны окопалась пестрая смесь Добровольческого корпуса и одетых в форму дезертиров, которые упорно сражались с поляками на одном фронте и с большевиками на другом, одновременно братаясь с руководством русского Белого движения.