Ну или, цинично подумал Анхельм, решающим фактором оказалось то, что Агнесса была магом разума -- как это ни странно для несведущего в магии человека, маги, активно развивающие у себя ментальные способности, не только способны влиять на сознания других людей, но и сами более подвержены внушению. А ментальный дар Агнессы, к тому же, был более чем неустойчивым и о нестандартным. А значит, она просто оказалась более уязвима для воздействия артефакта, чем мог бы это предполагать автор "шутки". Ему показалось, что и гармала не поверил лукавству арэнаи, но, почему-то, смолчал.
Вообще, отношения между этими двумя казались весьма странными, и более чем подозрительными на взгляд Анхельма. Если бы дело касалось просто любовной интрижки, Анхельм давно бы их раскусил, но всё, очевидно, было не так просто. Между гармцем и тайранкой чувствовалось обоюдное влечение, но судя по поведению магов, оба они, по разным причинам, так и не дали ему хода. Агнесса, хоть и старалась казаться спокойной и отстраненной, против своей воли выдавала себя, уж слишком мягким, почти ласкающим взглядом смотрела она на Хаккена. И улыбка -- он никогда не видел, чтобы тайранка улыбась так несмело и робко, и одновременно так искренне. Осознавала ли арэнаи своё влечение? Анхельм так не думал -- иначе бы она давно или оттолкнула от себя гармца, или напротив, дала бы своим желаниям полную свободу. Такова уж природа юных магов, в чьих жилах бурлит безумная смесь магии и азарта -- совершенно не знают полумер, всё бы им безумные страсти, да страдания и драмы....
Джаред Хаккен гораздо лучше владел языком своего тела, но разве он мог обмануть такого прожженого игрока как Анхельм? То, как старательно гармский некромаг отводил глаза от Агнессы, как избегал прикосновнения к ней, говорил подчеркнуто строго и сухо, ясно давало понять, что его интерес к девушке не ограничивался только его миссией как дипломата и шпиона. Но вот только, в отличии от Агнессы, он, судя по всему, осознанно бежал от своего влечения, и это казалось Анхельму весьма интригующим. Искусство соблазнения никогда не считалось зазорным использовать в качестве оружия дипломатии, тем более когда дело касалось высокой политики, так почему же, вместо того, чтобы очаровывать арэнаи, некромаг просто напросто бежит от неё? Его начальство не одобряет интрижек? Навряд ли, уж слишком очевидна была выгода от этой связи для гармской стороны -- как менее опытная и искушенная в делах любви и войны, Агнесса легко бы поддалась влиянию Хаккена, став жертвой своих чувств. Но он почему-то предпочитал изображать из себя заботливую наседку, а не страстного ухажера.