- А-а, - улыбнулся Семен Обусловович, - Сократовы! Что ж, наслышан, наслышан. И как господин Сократ себя изволит чувствовать? Суставы не шалят?
- Да нет, - осмелел я, - суставы пока в порядке.
- Хорошо... хорошо, что в порядке... Суставы, они, молодой таракан, с возрастом костенеют и ужасную боль начинают нести... Но вам, впрочем, это пока не грозит, - улыбнулся господин Катерпиллер, а потом повернулся к Золе: - Изольда Шестиаховна, будьте добры, приготовьте нам кофию, и можете на сегодня быть свободны. Мы с молодым тараканом должны глобальные темы обсудить, а к вечеру я до вас его отпущу.
- Конечно, Семен Обусловович, - поклонилась Золя и, пятясь, покинула помещение.
Пока она готовила кофе, Катерпиллер раздувал кальян, а я осматривал экспозицию сомнительных полотен, что украшали стены кабинета (а может, это были и фрески неизвестного мастера, клоп их разберет).
- Вы, молодой таракан, простите, что отрываю от созерцания ценностей, мне еще не представились, - густым басом проговорил Семен Обусловович, выдыхая струю ароматного грибного дыма.
- Ой, извините великодушно, - смутился я, - Агамемнон. Можно просто - Агам.
- Хорошее имя, - кивнул Катерпиллер, - наше, тевтонское.
Я спорить не стал. Мол, начнешь хвалиться эрудицией, тут же тебя и выставят не попрощавшись. А такой образ поведения хозяина меня сейчас, мягкого говоря, не устраивал. Есть-то хочется, да и к Золе... а когда еще на Зину Портнову попадешь? И попадешь ли вообще?
- Ага, - кивнул я, - тевтонское. Нам Сократ так и говорит, гордитесь, тараканы, своим тевтонским происхождением. Мол, не латины какие-нибудь, а истинные славяне во всех своих четырех ипостасях (Господи, чего несу? Это все от волнения).
Но Катерпиллер, кажется, подвоха не заметил. Или сделал вид. Только кивнул и затянулся глубоко-глубоко, так, что в зашевелившемся от богатырского вдоха воздухе мои крылья затрещали. А когда выдохнул, протянул шланг мне.
- Не желаете, Агам? Первоклассный грибачок-с из Правопушкарских подвалов, соседи в обмен на белую плесень поставляют. Рекомендую.
Я отрицательно покачал головой:
- Простите, господин Катерпиллер, не курю.
- А чего так? - удивился хозяин.
- Понимаете ли, спортсмен, - пояснил я, - дыхалку тренирую.
- Дыхалку? Спортсмен? - снова удивился Семен Обусловович. - И каким же вы, Агам, атлетизмом изволите заниматься?
- Исключительно спринтерским бегом на марафонские дистанции, - объяснил я расширенно, чтоб понятней было.
- А-а, - уважительно кивнул хозяин, - спринтерский бег на марафонские дистанции я уважаю. Сам в молодости не прочь был, а вот теперь... Эх, нелегкая...