Но Лизетт продолжала стоять на месте. Она была растеряна. Джон увидел страх в её глазах. Что могло случиться? Ведь они отлично проводили время ближайшие 24 часа, им было весело. Она была такой нежной и любящей, а сейчас стала холодной:
— Джон, в чём дело? Ты пугаешь меня. Просто расскажи мне, что случилось?
Она подошла к нему ближе и взяла за руку:
— Просто скажи мне, Джон. Мы должны рассказывать друг другу всё.
Он посмотрел в её глаза и сказал:
— Ты — самая невероятная женщина из всех, которых я когда-либо встречал. И я очень забочусь о тебе.
— Спасибо, Джон. Ты просто невероятный человек, — сказала она с улыбкой.
— Хорошо… Ты помнишь, Мэтта, моего помощника?
— Да. Что-то на работе? Проблемы? Если ты должен уйти, то я пойму. Я уверена, что смогу справиться со всем одна.
— Нет, это не имеет никакого отношения к работе. Это имеет отношение к нам, к тебе и ко мне. Мэтт сказал мне, что в офисе полно репортёров, которые задают кучу вопросов о наших отношениях.
— И что Мэтт им отвечает?
— Он молчит, Слава Богу.
— Это хорошо. Я бы не хотела, чтобы мои родители узнали о нашей помолвке из местных газет. Я хочу сама рассказать им. Ты же не думайте, что мы сможем скрыть от прессы наши отношения? Или ты не хочешь, чтобы о нас знали?
— Лизетт, прошу, обещай, что ты выслушаешь до конца, прежде чем уйти, — Джон сделал паузу, ожидая ответа.
— Хорошо, Джон. Расскажи, что произошло?
— Мы были вместе, когда ты упала в обморок.
— Я знаю. Мне рассказали об этом в больнице.
— Но, когда тебя доставили в больницу, доктора отказывались вводить меня в курс дела. Я сходил с ума от беспокойства. Я должен был узнать о твоём самочувствии, но в палату пускали только родственников. Понимаешь, я должен был убедиться, что с тобой всё хорошо?
— Понимаю. Но что ту такого? Я поступила бы точно также, если бы ты был в больнице.
— Но именно тогда я и сказал, что являюсь твоим женихом.
— Хорошо. Таким образом, ты мог пройти в палату, как мой родственник. Что в этом страшного? Ты ведь сказал правду.
— Почему ты не хочешь меня понять? — сказал он расстроенным голосом.
— Джон, я не понимаю, почему ты сердишься?
— Пожалуйста, просто выслушай меня. Я сказал всем, что ты моя невеста, но на самом деле это не так. Я солгал. Ты свободна.
— Что? Как это свободна? Что ты имеешь в виду? Неужели, мы никогда не объявляли о помолвке потому, что не были помолвлены?
— Да, это так. Прости.
— О, мой Бог, Джон. Почему ты не рассказал мне об этом? Почему я стою здесь, рядом с тобой? — прежде чем сказать что-то ещё, она поняла, что её родители знают о так называемой помолвке. — О, нет, что ты наделал? Мои родители знают, репортёры знают, все знают. Но это ложь!