Фейт наклонилась ко мне поближе.
— Даже несмотря на то, что вы кузина мистера Смолписа, Селине совсем не нравится тот факт, что в его доме теперь живет молодая леди.
Я нахмурилась, затем до меня дошло.
— А, так значит, мисс Брансвик… испытывает симпатию к Шейкеру?
Теперь нахмурилась Фейт.
— Шейкер? По-моему, это жестоко — так его называть.
— О, я должна объяснить. Это прозвище может показаться жестоким, но кличка прилипла к нему еще с детства, и Джефри предпочитает, чтобы близкие люди звали его именно так. — Я сделала паузу. — Ну и конечно, для меня как для члена его семьи это вполне естественно — обращаться к нему подобным образом.
Я разглядела в толпе Селину, которая неохотно беседовала с пожилой женщиной.
— А мистеру Смолпису известно о ее чувствах?
— Ну конечно же нет, — ответила Фейт. — Тем более что она знает, что ни о каких отношениях между ними не может быть и речи.
— Но почему?
Фейт склонила голову набок.
— Вне всякого сомнения, вам должно быть известно, в чем тут дело. Отец Селины ни за что не одобрит ее выбора.
Я с досадой прикусила губу.
— Это из-за его недуга?
— Бедняжка. Он такой нервный. Но это не главная причина. — Фейт оглянулась по сторонам. — Конечно, это слишком деликатная тема для разговора, вы согласны?
— Да, — сказала я, не понимая, что она имеет в виду.
Фейт потащила меня в угол.
— Это так невежливо с моей стороны — обсуждать чужое финансовое положение. Вы же не разочаруетесь во мне из-за этого?
Она ждала ответа. Я не могла понять, что она хочет от меня услышать.
— Разочаруюсь? Что вы, конечно же нет.
— Зато, могу поспорить, с вами еще никто так откровенно не говорил.
Теперь улыбнулась я.
— Дело в том, что… — Фейт оглянулась через плечо и, увидев, что Селина все еще занята разговором, продолжила: — Мистер Брансвик надеется, что брак Селины будет выгодным для их семьи во всех отношениях. Если она выйдет замуж за такого человека, как мистер Смолпис, то ни ей, ни ее семье нечего и рассчитывать на стабильное финансовое положение и на всеобщее уважение.
Она принялась обмахиваться перчатками. Я свои так и не сняла.
— Если бы моя мать сейчас услышала, о чем я тут болтаю, она заперла бы меня в комнате на неделю.
Я снова улыбнулась. Поведение Фейт внесло свежую струю в мою нынешнюю жизнь, но моя новая знакомая нравилась мне не только поэтому. Мне чрезвычайно польстило то, что она посчитала меня юной леди, стоящей с ней на одной ступени социальной лестницы, и говорила со мной на равных.
— Вам должно быть известно, — продолжала Фейт, — что мистера Смолписа мало интересуют даже самые важные события в светской жизни Ливерпуля. Его приглашают на большинство приемов — его отец был уважаемым человеком, и семью Смолписов хорошо принимают в обществе. Но Джефри совсем не пользуется этими возможностями. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать?