При армии во время Швейцарского похода и Наполеоновских войн находился великий князь Константин Павлович, и только во время Освободительной войны главнокомандующим Дунайской армией был великий князь Николай Николаевич (старший), а главнокомандующим Кавказской армией – великий князь Михаил Николаевич, братья императора Александра II. Их командование никак нельзя признать удачным. Не отличились в качестве полководцев, за исключением Петра Великого, и русские императоры. В истории, таким образом, находилось оправдание и для желания императора лично возглавить армию, и для назначения великого князя, тем не менее воспоминания о более или менее удачной войне 1877–1878 гг. и неуверенность Николая II привели к тому, что в 1914 г. Верховным главнокомандующим был назначен Николай Николаевич (младший)>11.
Это назначение стало результатом колебаний императора и сложных интриг в его окружении. Генерал П. К. Кондзеровский, к началу войны служивший уже шесть лет генерал-квартирмейстером Главного штаба и занимавший в Ставке пост дежурного генерала, дает такую картину обстановки: «К Н. Н. Янушкевичу я заходил все же каждый день. Он рассказал мне, что вопрос о том, кто будет Верховным главнокомандующим, решен был не сразу, ибо Государь Император сам хотел стать во главе армий, но министры упросили Его Величество не оставлять управления государством»>12. В начале войны Николай II находился под сильнейшим влиянием воспоминаний о войне 1812 г. (это отразилось и в манифесте об объявлении войны). Он сам, по примеру Александра I, хотел возглавить армию, но встретился с сопротивлением своего правительства, к которому, к удивлению императора, присоединился и военный министр>13.
Все решилось на заседании правительства под председательством императора в Петергофе. Оно состоялось на так называемой «Ферме» – в павильоне в дворцовом парке, состоявшем из зала и небольших пристроек. Посредине этого зала был установлен стол, окруженный старинной мебелью. Здесь и собрались министры. Во главе стола сидел Николай II, справа от него – И. Л. Горемыкин, слева – В. А. Сухомлинов. Император заявил о том, что желал бы дать Совету министров некоторые полномочия на период его отсутствия – решение им было уже принято>14. «Он нам сказал, – вспоминал П. Л. Барк, – что после печальной японской войны его постоянно мучила мысль, будто он не выполнил своего долга Верховного вождя армии и флота. Когда военное положение наше на Дальнем Востоке сделалось критическим, на его обязанности лежало стать во главе армии. Верховный вождь должен переносить вместе со своими воинами все испытания судьбы, и он до сих пор не может простить того, что он не отправился в действующую армию, когда ее стали преследовать неудачи. Поэтому он решил, в случае если Промыслу Божьему угодно ниспослать нам новые тяжкие испытания, не медлить ни одного дня и сейчас же стать во главе войск»