В 16 часов снова был перерыв на чай, во время которого великий князь любил побеседовать с кем-либо, и, наконец, в 21 час 30 минут подавали вечерний чай. Долгое время в Ставку не допускались родные и жены, и они, приезжая ненадолго, старались не попадаться на глаза великому князю и жили «в плохонькой гостинице местечка Барановичи».
В начале войны в штаб-квартирах Верховного командования австровенгерской и германской армий также были подобные запреты. Все это объяснялось ожиданием скоротечной войны, которая должна была пройти в атмосфере романтического солдатского аскетизма. Вильгельм II перевел высшее командование на солдатский паек. Ф. Конрад фон Гетцендорф спал на соломе в казармах под Перемышлем. Отказались от «временных» неудобств и запретов позже, в том числе и в Барановичах>57.
Адъютанты главнокомандующего практически ничего не делали: один из них, например, убивал время, занимаясь голубями и дрессируя «с большим успехом» барсука и лисицу>58.
Когда через Барановичи стали проходить первые поезда с ранеными, их очень торжественно встречали, выезжал сам великий князь вместе со штабом и лично награждал крестами, но не особо отличившихся, а обычно давал один крест на 5–8 человек, которые потом тянули жребий. Впоследствии поездов стало больше, и Николай Николаевич выезжал встречать только некоторые из них, шефами которых являлись августейшие особы. Эти поезда были гораздо лучше устроены>59.
Центральной фигурой Ставки, естественно, был сам главнокомандующий. Его личность, безусловно, наложила отпечаток на жизнь центральной квартиры и на то, как проводились операции на фронте. «Война требует красочных фигур, – отмечал один из первых биографов Николая Николаевича (младшего) и его ближайший сотрудник в Ставке Ю. Н. Данилов, – и влияние их на солдатскую массу и простой народ огромно. Толпа охотно награждает своих избранников всеми теми данными, в наличии которых воплощается ее представление о качествах истинного вождя. Что в том, что ее герои не всегда являются действительным отражением людей, с которых они списываются! Важно ведь, чтобы под их водительством легче было идти на страдания и смерть!»>60 Крепкий, высокий, стройный и сухой, этот 58-летний человек походил на своего отца и умел производить сильное впечатление на окружающих>61.
Для массового сознания высокого роста и умения расположить к себе толпу бывает иногда достаточно, чтобы она пошла вслед за обладателем этих качеств. Вряд ли можно отрицать правоту слов отца Георгия (Шавельского): «За последнее царствование в России не было человека, имя которого было бы окружено таким ореолом и который во всей стране, особенно в низших народных слоях, пользовался бы большей известностью и популярностью, чем этот великий князь. Его популярность была легендарна… что-то неудержимо фатальное было в росте славы великого князя Николая Николаевича. За первый же год войны, гораздо более неудачной, чем счастливой, он вырос в огромного героя, перед которым, несмотря на все катастрофические неудачи на фронте, преклонялись, которого превозносила, можно сказать, вся Россия»