Древнейшая, махнула рукой, создала столик с закусками и удобный диванчик, предложила Ругидарнелу угощаться и отдыхать, пока она сходит за невестой, ровно такой, какая требуется уважаемому.
Но темный демиург хотел все для себя прояснить до конца. Он сговаривался с одной дамой, та его пыталась обмануть, а тут появляется другая и все переигрывает… Пусть объяснит, что произошло, тогда он готов сидеть смирно и ждать, особенно если недолго.
Актеллия готова была хвататься за голову, но делать было нечего. Если уважаемый сосед желает объяснений, он их получит.
— Видите ли, несколько тысячелетий тому назад я поспорила с дочерью и устранилась от руководства доменом. Дала ей возможность проявить себя. Какое‑то время все шло неплохо, но… Девочка стала зарываться. Вы были свидетелем, во что это вылилось. Чуть весь домен не угробила, негодяйка. Так что я снова беру власть в свои руки. Дочь накажу, чтобы неповадно было.
— Как накажете? — заинтересовался Регардион.
— Пока не знаю, подумаю. В детстве я ее при приступах дурного настроения сажала в энергический кокон, чтобы не было бед и разрушений. Сейчас я ее поместила в такой же. Пусть посидит, подумает тысячелетия два — три. Если не одумается… Есть и другие методы. Например, лишить способности иметь форму, превратить в чистую энергию. Жалко, конечно, все же дочь моя, но если другого выхода не будет…
Ругидарнел, практиковавший более жестокие, но менее глобальные наказания, был впечатлен. Эти так называемые добренькие светлые ничем его не лучше. Он своих детей еще ни разу не развоплощал. Они как‑то всегда сами, по собственной инициативе…
В общем, он не стал спорить со столь грозной дамой и согласился подождать, пока ему подберут подходящую невесту.
Актеллия перенеслась в тронный зал и вызвала туда Эстеллину. Та, уверенная, что зовет мать и собирается отправить ее обратно, как ненужную тряпку, притащилась с унылым видом. Когда же до нее дошло, что на знакомом троне сидит не Герберина, а Древнейшая, глаза у бедняжки полезли на лоб.
Когда же она, вместо приветствия, услышала вопрос: замуж хочешь? то чуть сознание не потеряла.
Когда‑то она наотрез отказалась от брака по чужому выбору и долгое время за это расплачивалась. Заточение в мире и работа Хранительницы были ей не по характеру. Поначалу любовь все скрашивала, но надолго ее не хватило. Теперь тот, ради кого она пошла на такое, очень скоро стал как жернов на шее, а потом и вовсе состарился и умер. Но с его смертью наказание не закончилось.
Только и радости было Эстеллине, когда она маменьке зачем‑то понадобится и та ее на время к себе возьмет. Ради этого она была готова на все, в том числе и на любую подлость.