— Я ведь свой учебный полет еще не совершал, — говорил он. — Вот и слетаю, получу зачет, а заодно и тебя спасу. На какой планете ты застрял?
Я сказал. Паша не знал такой планеты, и по перефокусировавшемуся взгляду стало понятно, что он просматривает коннект. Уже через мгновение улыбка сползла с его лица.
— Я сделаю все возможное, — сказал он серьезным, озабоченным голосом и дал отбой.
После разговора я завалился спать. Авария, посадка, суета вымотали меня совершенно. Да и разница во времени сказывалась.
Проснулся я посреди ночи. Было то ли слишком поздно, то ли слишком рано. По местным часам, конечно.
Я полюбовался здешним звездным небом, восхитился огромным диском покрытого метановыми льдами Гесиода, с которым Андрос составлял систему двойной планеты. Потом пощелкал на коннекте местные каналы, но ни один меня не заинтересовал. Когда я наткнулся на любовный сериал, в котором одного и того же парня любили двое других парней, и они, страдая и совершая глупые, но героические поступки, пытались распутать этот треугольник, я отключил экран. Сна не было ни в одном глазу. Рассудив, что все аборигены, коварно затаившие для меня свои железные дубинки и похотливые члены, спят, я решился спуститься в гостиничный бар.
Против моих ожиданий там не было пусто. За стойкой вместо автомата стоял и вытирал стаканы вполне живой бармен, парень моих лет, а за одним из столиков сидела пара пацанов. На первый взгляд, двое друзей пили кофе, лениво о чем-то переговариваясь, но я тут же понял — любовники! Воркуют!
Я сел за стойку и приложил палец к считывающему устройству.
— Возрастные ограничения на напитки крепче трех градусов, — сказало устройство.
Бармен улыбнулся. Похоже, не профессиональной улыбкой, а вполне искренней.
— У меня те же ограничения, — сказал он. — Представляешь, целую смену наливаю людям, а самому даже попробовать нельзя!
Он поставил стакан, который протирал белой салфеткой, и вновь повернулся ко мне.
— Что, переживаешь из-за проигрыша «Тигров»? Заснуть не можешь? — спросил бармен.
— Кофе, — попросил я вместо ответа. Это было первое слово, которое я произнес в баре. Местные диалектные слова я уже загрузил в свою память, туземный акцент совпадал с земным, и я надеялся сойти за андросца.
Мы разговорились. Парня не удивило, что я не знаю, кто такие «Тигры». Я не стал объяснять, почему у меня бессонница. И истории своей не стал рассказывать. Поэтому разговор у нас получился напряженный, легкий, вполне подходящий для разговора в гостиничном баре глубокой ночью.
Меня живо интересовали пацаны за столиком. Это ведь тот случай, когда никаких сомнений нет — они настоящие гомики! Странно было видеть, как они вот так вот просто сидят, поглядывают друг на друга, что-то говорят, улыбаются. На вид — обычные юноши. А вот на тебе — пидоры!