— Что происходит? — Она попыталась сесть.
— Привет, рада, что вы проснулись. Как ваша боль?
У медсестры были короткие волосы и огромная улыбка. Милла потрясла головой, в попытке избавиться от неразберихи.
— Нога болит, но не так сильно, как раньше. У меня раскалывается голова и я хочу писать. Как дела у Гейджа и Сиднея?
— Я могу подставить «утку», или проводить вас в туалет.
Судя по всему, медсестра восприняла внезапное движение Миллы как согласие к последнему, и отработанным приемом подняла и потащила ее в место назначения. Трубка от капельницы тянулась за ними как грустная собачонка.
— Не могу ничего сказать определенно, но один заложник все еще находится в здании с бомбой, а другой на операции, которая, насколько я знаю, проходит успешно.
Медсестра вышла за дверь и оставила ее одну, поэтому Милле пришлось говорить через преграду.
— Гейдж все еще там? Сколько времени я провела тут?
— Вас привезли в больницу около часа назад. Мы перевязали вашу ногу и теперь ожидаем смогут ли они найти ваш палец. Вам поставили капельницу и дали отличное обезболивающее. Вы хотите узнать, как дела у вашего друга?
Миллу вернули в постель, и только сейчас она заметила, что медсестру зовут Энн.
— Ваши родители уже в пути. Они звонили каждые десять минут и будут очень рады, что вы проснулись.
Рядом с Миллой громко зазвонил телефон. Она подпрыгнула, и игла капельницы сдвинулась, причиняя ей неудобство.
— Да, мадам. Она здесь и выглядит замечательно, — ответила Энн и передала ей трубку.
— Мама? — Милла наблюдала за тем, как экран телевизора отобразил очень знакомую комнату, только под другим углом.
— О, душечка! Я так переживала! Мы с отцом вот-вот приедем!
— Проезжай на светофор, Стив! Быстро, быстро! Проезжай!
— Мам, мам! Послушай, меня. Езжайте осторожно. Я здесь. Со мной все в порядке.
Милла хотела еще что-нибудь сказать, чтобы успокоить родителей, но ее отвлек телевизор, который Энн повернула в ее сторону. Теперь комната обрела нормальные очертания. Гейдж был завернут в одеяло, на голове шлем. Его окружали два напряженных сапера. Один держал кусачки, а второй крепко обнимал Гейджа. Запикивание раздавалось практически постоянно, отчего диалог был очень неразборчивым.
— Мы уже на парковке, душечка! Ты — моя особенная девочка! Я люблю тебя!
Милла прижала трубку к груди, когда Энн направила пульт на телевизор.
— Нет, подожди. Не переключай!
* * *
Ларсон во всем разобрался. По крайней мере, так он сказал. Гейдж был просто благодарен саперам за то, что они не бросили его. И, казалось, они абсолютно уверены в том, что Ларсон сможет «купить» им немного времени после того, как перережет провода. Бретт и Ларсон не выглядели обеспокоенными, и это помогло Гейджу в его нелегкой работе. Но когда парни стукнулись кулаками с выражением лиц, явно говорящим, что «мы по уши в дерьме», он понял, что дела идут не так уж и хорошо.