…В три часа ночи его разбудил телефонный звонок.
— Костя умер, - дрожащим голосом сказал Фельцову Селезнёв. – Отвези меня к нему в больницу, срочно.
***
…В больнице Андрей Сергеевич вызвал из отделения реанимации дежурного врача.
— Как это случилось? – спросил он вышедшую девушку, которая всё это время была лечащим врачом Кости.
— Состояние Вашего сына с каждым днём ухудшалось, - ответила Анна Владимировна. – Мы держали его на системе жизнеобеспечения только из-за того, что у нас были другие свободные места в реанимации. А сегодня к нам привезли парня, которого сбила машина недалеко от больницы. После проведённой операции его нужно было срочно поместить в палату интенсивной терапии, а у нас не было свободных мест. Поэтому мы уговорили жену Вашего сына написать заявление о разрешении отключения системы жизнеобеспечения…
— И она это сделала? – резко перебил её Андрей Сергеевич.
Врач молча кивнула.
Фельцов, внимательно слушавший весь этот разговор, вдруг резко оттолкнул её от входа в отделение и, не надев халата и бахил, побежал по коридору к палате Кости. Открыв дверь, он увидел на месте Кости темноволосого молодого человека, подсоединённого к системе мониторного наблюдения и к капельнице. Фельцов с замирающим сердцем наклонился над кроватью и убедился, что это тот самый парень, который вчера обнимал Лиду возле реанимации.
— Нет… - прошептал Фельцов, качая головой, и затем закричал изо всех сил. – Нет! Нет! Нет!
От этого крика парень вдруг открыл глаза и с ужасом посмотрел на него.
В это время в палату вбежали врач и санитарка, которые попытались выпроводить Фельцова, говоря ему, что посторонним нельзя находиться в реанимации. Он, вдруг обессилев, разрешил им увести себя в коридор и посадить на скамейку.
— Где Костя? – тяжело дыша, спросил Фельцов у санитарки, которая вывела его из отделения. Что вы с ним сделали?
— В морге ваш Костя, - грубо ответила санитарка. – Он давно уже не жилец, так что отмучился…
И она незаметно перекрестилась.
Фельцов откинул голову назад и прошипел сквозь зубы:
— Как они могли такое сделать? Ведь он же ещё живой был…
Затем он спрятал лицо в ладони, чтобы никто не увидел того, что творилось у него на душе.
«Пусть думают, что я так убиваюсь по Косте, - размышлял Фельцов о ситуации, в которую попал. – Ну почему я не подобрал этого урода и не отвёз его за город? Хорошо, что я разбудил его после наркоза: теперь, если он и опознает меня, то можно с чистой совестью утверждать, что он увидел меня после того, как пришёл в себя. А насчёт наезда – у парня в голове после столкновения и наркоза такая каша, что он и сам не скоро разберётся, что к чему…»