Но все в его офисе и без этого знали: если дверь закрыта, ломиться нельзя, кара настигнет непременно.
Поэтому, когда раздался стук, а следом за ним, без разрешения, в дверь просунулась довольное румяное лицо Вероники, Денис отреагировал немедленно:
— Кто разрешил? Нельзя! Закрытое совещание! — И отвернулся, уверенный, что повторять не придется. Повторения подобного рыка мог захотеть только умалишенный, или совсем отчаянный самоубийца.
И не заметил, как пропала улыбка на лице девушки, и как тихо закрылась дверь. Он сейчас жил только поиском решений нерешаемых задач.
Перерыв случился только ближе к вечеру. Дэн вышел размяться и позволил сотрудникам сбегать к кофейному автомату и покурить. В приемной не было никого, кроме Дэна и секретаря. Проскользнуло ощущение, что чего‑то не хватает, но тут же было забыто, под трели телефонного звонка и шорох бумаг на столе секретарши.
— Есть что‑то срочное?
— Нет, все может подождать до завтра. Я вчера постаралась подчистить все хвосты.
— Ну, и замечательно. Собирайте всех обратно. Пока бегут, гляньте, что там нападало на почту.
Новый забег отнял остатки сил, затянувшись по времени до конца рабочего дня. Только в половине седьмого Дэн распустил совещавшихся по домам и снова выглянул из кабинета. Вероники не было на месте. Это показалось странным, но, загруженный мыслями, решил — оно и к лучшему, есть еще время заняться другими делами, чтобы на завтра осталось меньше проблем.
Ближе к девяти вечера понял, что нормально работать не получается: постоянно прислушивался, ожидая, что в тишине приемной раздастся стук каблучков. Вероника не появлялась.
Это становилось подозрительным, ожидание начало раздражать. С мыслью: " Что эта девчонка себе позволяет?", принялся разыскивать номер в списке контактов. Тот, как назло, находиться не спешил. Что было совсем ненормальным: Денис привык записывать все номера в строгом порядке. Почему именно этот, вдруг, потерялся?
Дэн решил не заморачиваться и набрал зама — Женьку, благо, что тот всегда висел в списке последних вызовов:
— Да, шеф, слушаю! — Бодрячком, будто и не поздний вечер.
— Где стажер?
— Рядом, трубку передать?
— Да! — Не стал ничего добавлять, опасаясь, что сейчас испепелит зама злостью.
Раздалось шуршание, невнятный шум голосов, потом четкое:
— Алло. Вы что‑то хотели, Денис Игоревич?
— Хотел. Узнать, где тебя черти носят!
Вздох, явственно слышимый в динамике, потом, все таким же выдержанным тоном:
— Мой рабочий день закончился в шесть вечера. В это время я была в офисе. Чем я занимаюсь сейчас — мое личное дело.