Тупые и затасканные, они плохо резали волосы, но все же постричься удавалось. Потом
уже меня научили, как можно сносно постричься станком.
Еще одна проблема — обрезание ногтей. Это нужно было делать, забравшись на третью
нару (чтобы, не дай Бог, не увидел в глазок охранник), высвобожденным из кассеты
лезвием от станка. Ох, и работенка, доложу я вам! Я постоянно резал пальцы рук и
особенно ног, пока в конце концов не понял специфику этой сложнейшей операции. Самое
главное, обрезать ногти нужно короткими неспешными движениями, не пытаясь за один
раз подстричь весь ноготь. Пусть на всю процедуру уйдет час (времени-то — навалом!), зато, может быть, удастся избежать порезов, которые в этих жутких условиях моментально
могли начать гнить и превратиться в опасный абсцесс.
Туго в тюрьме приходится тем, кто не курит. Вообще, пытаться бросить в тюрьме курить
практически невозможно, скорее, можно начать. В камере обычно выкуривается одна
сигарета на двоих для экономии. «Бычки» никогда не выбрасываются в мусор, а
собираются в пакет или коробок про запас, чтобы потом, когда курево вдруг закончится, можно было их покурить. В случае «сигаретного голода» бычки «трусят» —
разворачивают бумагу и высыпают табак на газету, чтобы потом из него можно было
свернуть самокрутку. Я долго учился крутить самокрутки из газетной бумаги — целая
школа! Также использовался «телескоп» — бычки вставлялись один в другой и
наращивались до длины обычной сигареты. От безделья арестанты курят одну за одной, и
дым в хате не выветривается.
В передачах наши родные передавали нам разные продукты, которое нужно было порезать
на «пайки» и поделить между всеми. Как это сделать? На самом деле способов было
изобретено множество — от суровой нитки до заточенного держака обычной
алюминиевой ложки. В харьковском СИЗО, несмотря на регулярные шмоны, почти в
каждой камере была тщательно спрятанная «заточка» — кусочек ножовочного полотна,
обернутого с одного края тряпицей. Заточенное и хорошо держащее остроту, оно как
нельзя лучше подходило для разрезания хлеба, сала, колбасы и тому подобных продуктов.
Если в хате при шмоне находили заточку, наверняка кто-то, обычно старший в камере,
брал ее на себя и «ехал в карцер» суток на трое. Потом все равно договаривались с
хозобслугой — баландерами, и они снова украдкой приносили за соответствующую мзду
кусочек полотна. С помощью «заточки» мало кто решал внутрикамерные проблемы —
слишком это было серьезно, да и потом после такого ЧП пострадала бы вся тюрьма.
Строжайше запрещено было хранить ценности — кольца, цепочки и т.п. (их обычно