— Сильно. — Наконец, отвечает она.
Я покачиваю головой, прохожусь ладонью по волосам и уверенно подбегаю к толпе. Нужно вызвать скорую. Почему никто не вызвал скорую? Злость вспыхивает во мне рьяно и безудержно. На кону каждая секунда, а люди лишь болтают, хлопают ресницами! Что за глупое стадо? Выжили бы мои родители, если бы помощь приехала вовремя? Спаслась бы Лора, если бы скорая примчалась за несколько минут?
— Вы вызвали скорую? — Резко спрашиваю я у какой-то женщины. Она вся красная от жары и испуганная до чертиков. — Вызвали?
— Я не…
— Что? Эй! — Я хватаю под руку какого-то низкого мужчину и с силой тяну на себя. У него порез над бровью. Кажется, именно он сбил велосипедиста. — Что вы сделали? — Мои глаза округляются и наливаются непонятной мне обидой. — Что вы сделали!
— Я не хотел, я не видел.
— Кого не видели?
— Ее! — Гортанно восклицает он и берется волосатыми руками за лицо. Его шатает из стороны в сторону. — Все было нормально, пока она неожиданно не вывернула из-за угла.
Мои плечи поникают. Я опускаю взгляд, ощущая, как внутри все переворачивается.
Какая глупая смерть. Попасть под колеса ненормального идиота, которому просто не было дела до окружающих. Он и сейчас вряд ли понимает, что натворил и что виноват. Он ноет, ему жалко, но не девушку, которую он сбил. А себя.
Я непроизвольно замечаю кровавое пятно на асфальте, заломанную руку, синеватые ниточки вен, которые тянутся по локтю к плечам и шее, безжалостно стертой асфальтом.
А потом я вижу бледное, впалое лицо с огромными, распахнутыми глазами.
Мне нечем дышать.
— О, Господи, — хриплю я, прижав ладони ко рту. Нет, нет! — Не может быть.
Качаю головой, вновь смотрю на девушку, а потом отскакиваю назад, будто бы меня пихнули в грудь. Оборачиваюсь. Мир кружится, смазывая картинки вокруг. Я вспоминаю, как несколько минут назад разговаривала с этой девушкой, и никак не могу соединить две составляющие в одну линию: как же я могла с ней говорить, если она лежит под колесами машины? Холодом обдает спину. В панике я гляжу по сторонам, но ничего не понимаю.
— Черт, черт! — Резко срываюсь с места. Я должна уйти. Уйти отсюда.
Какая-то женщина шепчет за моей спиной: это же Монфор! Поднимается гул.
Люди оборачиваются, провожают меня настороженными взглядами, а я бегу со всех ног, не обращая на них внимания. Наплевать. Наплевать.
Что это вообще было? Я сошла с ума?
— Нет, — встряхиваю волосами, — какая-то бессмыслица!
Я не могла видеть эту девушку, не могла говорить с ней. Наверно, у меня жар. Или у меня переутомление. Я не спала почти всю ночь. Я толком не ела. Это галлюцинации, как и те, что были у меня после аварии, когда я почти каждый день видела маму.