— Что ж, — на этот раз твой вождь сильно ошибся. — Хмурясь, сказал я аиотееку. — Мы совсем даже не легкая добыча. Ты сам мог в этом убедиться, — мы побили всех вас, не потеряв ни одного человека, ибо Отец наш Икаоитииоо разрешает нам пользоваться оружием, которое запретил для всех других… Потому что только мы его истинные дети, и исполняем сейчас его волю.
…Я дам тебе верблюда. — Ты поедешь к своему Вождю, и скажешь ему, что я, — Великий Шаман Дебил, и мой брат — Великий Вождь Лга’нхи, — зовут его поговорить с нами… о выкупе взятых нами в плен верблюдов. …Людей, как ты сам понимаешь, в живых уже не осталось. А иначе, мы выведем этих животных за ворота и убьем их на глазах всего вашего племени. И вина за это, падет на вашего Вождя, коли он проявит трусость, и не придет сюда на переговоры. …Я обещаю ему, именем нашего отца Икаоитииоо, что его и тех кто с ним придет, тут никто не тронет!
Потом пришлось долго возиться поднимая мачту, отлавливая верблюда, и усаживая на него пленника. А еще ведь надо вынуть из трупов дротики, и подтащить тела поближе к месту переговоров, чтобы аиотееки могли прикинуть во что им обойдется новый штурм.
Но положить тела надо так, чтобы это не казалось демонстративной похвальбой и выражением презрения к врагам, дабы в аиотееках дурь не взыграла. То есть достаточно далеко от места ведения переговоров, и пятками к зрителю, чтобы не сверкать скальпированными макушками. Когда так много поставлено на карту, мелочей не бывает.
…Больше всего при этом, я боялся что мы не успеем, и раненный аиотеек потеряет сознание раньше, чем успеет донести мое послание.
Или что ему там не поверят… Или не захотят вести переговоры… Как там у Ильфа и Петрова? — «Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон». А аиотеекская гордость, еще как может воспротивиться попытке договориться, даже после столь яркого доказательства нашей «кусачести», а может, — как раз вследствие него.
Да уж, что там не говори, а ниточка, протянутая между двумя враждующими сторонами, была очень тонка. А подвешено на этой ниточке немало, — наши жизни. Дадут аиотееки слабину, — появится шанс отбазариться и выжить. А упрутся рогом… — потери конечно у них будут большие, и почетные места у костров предков нам будут гарантированны. …Только вот хреново что я до сих пор атеист, и в предков как-то не очень верю.
Так что, думаю можно представить какое облегчение я испытал, когда от вражеского войска, к нам двинулась делегация в дюжину человек.
…Вот только оказалось что радость моя несколько преждевременна.