Газета Суть времени №169 (Кургинян) - страница 2

В этой бумаге было сказано, что «П.Г. Кузнецов обладает способностью использовать при решении сложных научных проблем в одних областях знания аппарат других наук, зачастую очень удаленных. Это затрудняет немедленное и широкое восприятие, признание и реализацию его идей, но это же и является ценным в научном исследовании, так как именно такой широкий синтез способствует прокладыванию новых путей в науке».

В этой важной для нас оценке, которую в 1975 году дали работам П. Г. Кузнецова очень авторитетные и высокостатусные советские ученые, содержится и нечто, напрямую имеющее отношение к идеологии: «Работы П. Г. Кузнецова отличаются принципиальным партийным подходом и основаны на глубоком знании и умелом использовании марксистско-ленинской методологии».

Как мы видим, тогдашняя, имевшая возможности, псевдоортодоксальная марксистская сволочь использовала эти возможности для того, чтобы беспощадно расправиться с человеком, который был виновен а) в том, что привлекал к решению проблем данные из очень многих наук, зачастую далеких от той конкретной сферы, где произрастала проблема, и б) широко использовал марксистско-ленинскую методологию, которой владел по-настоящему. Было еще и некое в), за которое пострадал Побиск Георгиевич. Он неоднократно утверждал, что является продолжателем дела философа Николая Федорова.

Федорова мы еще обсудим в связи с прометеизмом и коммунистическо-марксистской проблематикой в целом. Здесь же мне просто хотелось привести современному читателю некий исторический пример того, как именно расправлялись псевдоортодоксальные представители коммунистическо-марксистского советского официоза с людьми, свято верившими и страстно любившими СССР, коммунизм, марксизм. И готовыми, трепетно относясь к Марксу и его последователям, скромно и непритязательно развивать марксистско-коммунистическое учение.

Можно приводить и другие примеры того же самого. Но пример с Побиском Георгиевичем (чье имя расшифровывается как «поколение борцов и строителей коммунизма») для меня важен, потому что именно желание Кузнецова привлекать для решения тех или иных проблем знания из научных сфер, находящихся в сложном и неочевидном соотношении с решаемыми проблемами, вызывало тупую ярость псевдоортодоксов и сосредоточенную умную ненависть врагов марксизма и коммунизма.

Страшнее всего, конечно, была эта тупая ярость крайне неумных, а иногда и двусмысленных людей, которым по каким-то причинам система вверила свою святая святых — идеологию. Теперь, не имея тогдашних возможностей, беснуются по поводу чужих разработок еще более тупые и совсем необразованные наследники тех псевдоортодоксов. Но ведь при всей важности той тупой ярости лиц, облеченных возможностями и готовых использовать эти возможности сколь угодно подло, имело место и нечто другое, тонкое, изощренное. Не так уж трудно обнаружить, чьи негласные решения привели Побиска Георгиевича в институт им. В. П. Сербского, потому что в ту эпоху в этот институт приводили решения одной инстанции — КГБ СССР.