— Козел. — Услышал я из ванной комнаты.
О, так и знал, что они и нормально говорить умеют!
Переодевшись в сухое, решил наконец поесть.
— Как и я и думал…
После Наруто в кастрюльке почти ничего не осталось. А тем, что осталось, и котенка не накормить.
— Благодаря холодильнику мы можем есть не самые свежие продукты! — Вякнул я и полез за вчерашним омлетом, который пытался сделать Узумаки. Оказалось, что плов он не разогрел потому что посчитал его заготовкой для суши. Ну или какой другой ерунды. Это же для меня суши — не еда. Ими фиг наешься! А вот местные, в том числе и Наруто, думали иначе.
Разогрев на местном аналоге электрической плиты коллекцию объедков я умял ее меньше чем за пару минут. Но не будь я таким голодным, три раза бы подумал прежде чем есть эту поросячью горку.
Наевшийся «дежурного» печенья, что стояло на столе, Наруто так заразительно зевал и клевал носом, что и мне вздремнуть захотелось.
Интересно, рамен он даже не вспоминает. Может, его привязанность к этой лапше — это всего лишь отсутствие выбора?
— Наруто, иди спать.
Согласно кивнув, он пошел укладываться.
Вытирая голову, я еще раз оглядел погром и присвистнул. Квартира стала выглядеть еще «живописней»: На дверях (слава Богам они тут были не раздвижные) одежда, на диване и креслах свитки. Все сохнет. Сыро, душно, но окна открыть было нельзя, дождь бил прямо в стекла. И, кажется, заканчиваться не собирался.
Устало поглядев на водопад, я прихватил два конверта и пошел к себе в комнату.
— Ирука?
Рука соскользнула с ручки и не открывшаяся дверь встретилась со лбом.
Бам.
— Уй!
— Ирука, что с тобой?
Потирая лоб я решил схохмить:
— Да вот, сквозь дверь пройти пытался, не получилось. — Наруто закусил губу, чтоб не рассмеяться, — Что–то хотел?
— Эээ, а… Можно я с тобой посижу? — Тихо спросил мальчик.
— Конечно можно.
Почти крадучись, он дошел до кровати и сел на край.
— И ты так собираешься сидеть, пока дождь не закончится?
— Я могу уйти, если… мешаю…
Вздохнул и взлохматил мальчику волосы. Я все еще не мог привыкнуть, что гиперактивный Наруто оставаясь наедине со мной, иногда вдруг начинал говорить чуть ли не шепотом. И заглядывал в глаза, будто ожидая, что я ему что–то не разрешу, запрещу или даже прогоню.
Оказалось, что из–за ветра только в моей комнате можно было открыть окно. Комната Наруто, как и зал с кухней, тоже выходила окнами на аптеку. Видимо, что спать в сырой духоте мальчику было неприятно, вот он и пришел.
Пока Наруто, сидя на кровати, внимательно осматривал комнату, я вспомнил о почте. Достал из конверта бумаги и стал читать.