Извечный мотив борьбы добра со злом постепенно обрастал
все более и более удивительными подробностями. Семичасовая
лекция с перерывом на обед была тяжелейшим испытанием. Не
всякий способен внимательно воспринять такую массу
логических построений за короткое время. А если знать, что все
это, по сути, ложь, слепленная из кусков истины и приправленная
фантазиями основателя секты, то становится еще труднее.
Во время перерывов, по дороге в туалет и на кухню, я
старался осмотреть все уголки трехкомнатной квартиры. Алексея
нигде не было. Это напрягало и усложняло задачу. Не даром же я
слушал всю эту муть!?
После однодневного семинара опять было чаепитие.
Слушатель и лекторы устали, поэтому, оно было не таким теплым
как в прошлый раз. Виктория, между прочим, задавала вопросы
об изложенном материале и результатами скрытого экзамена
осталась довольна. В конце концов, девушка убедила меня, не
сильно то и сопротивлявшегося, прослушать трехдневный
семинар.
По условиям трехдневного семинара, питаться и ночевать
надо было в образовательном центре. В первый день перед
ужином прозвучала молитва Богу, лидеру организации и его жене.
Виктория внимательно наблюдала за моим поведением, видимо, стараясь оценить отношение к происходящему. Я, разумеется, делал вид, что это несколько удивляет, но я склонен поступать, как все вокруг. Во время длительной вечерней молитвы, меня
попросили посидеть в другой комнате и почитать большую
черную книгу. Потом был сон в спальных мешках расстеленных
прямо на полу. Парни, которых я насчитал к вечеру пять человек и
девушки, которых было четверо, спали в отдельных комнатах.
Алексея не было!
Утром следующего дня был очень ранний, почти ночной,
подъем. Мне пришлось молиться вместе со всеми. Разумеется, ни
слова не понял из декламаций на корейском языке, но были и
горячие взывания на русском. После была часовая зарядка с
небольшой пробежкой на улице. Легкий вегетарианский завтрак.
И опять горячий офисный стул, белая доска исчерченная схемами, и голоса лекторов звенящие в ушах. Этим вечером я уже
присутствовал и на вечерней молитве. Какой же это ад – час
стоять на коленях перед лжепророками и слушать корейский бред!
Можно было бы расслабиться, но я чувствовал, что нельзя –
опасно. Можно потерять себя, забыться, перепрошиться. Поэтому, я изо всех сил не впускал в себя происходящий вокруг шабаш.
На третий день повторилось то же, что было на второй.
Ближе к вечеру состоялась длительная беседа с Викторией. Глядя
в глаза, доверительным, немного томным тоном она спрашивала, как я себя чувствую после семинара. Не устал ли? Что я могу