Кастанеда рассказал нам, что Толтеки никогда не умирают, поскольку быть Толтеком подразумевает утрату человеческой формы. Только в этот момент мы поняли, что, если Толтек теряет человеческую форму, не остается ничего, что Орел мог бы проглотить. У нас не осталось сомнения, что понятия «хозяин» человека и «человеческая матрица», а также образ Орла относятся к одной и той же сущности или, по крайней мере, тесно взаимосвязаны.
Несколько часов спустя, сидя за гамбургерами в кафетерии на углу Вествудского бульвара (Westwood Boulevard) и улицы, название которой я забыла, Кастанеда поведал нам о том, как он сам потерял «человеческую форму». Судя по тому, что он нам сказал, его переживания не были так сильны, как переживания Ла Горды (во «Втором кольце силы» Ла Горда рассказывала Кастанеде, что, когда она утрачивала «человеческую форму», она стала видеть прямо перед собой какой-то глаз. Этот глаз постоянно сопровождал ее, доводя ее этим почти до сумасшествия. Понемногу она начала привыкать к нему, пока однажды не оказалось, что глаз составляет часть ее самой. «Однажды... в тот день, когда я действительно стала бесформенным существом, я перестала видеть этот глаз; он стал частью меня...»). Ла Горда испытала симптомы, схожие с симптомами сердечного приступа.
— В моем случае, — сказал Кастанеда, — я просто подвергся чему-то вроде гипервентиляции. В тот момент я ощущал большое давление; поток энергии вливался в меня через макушку, проходил через грудь и живот, выходя из меня через мою левую ногу. Вот и все.
— Чтобы убедиться, — продолжил он, — я пошел к врачу, но он ничего не обнаружил. Он только посоветовал мне дышать в бумажный пакет, чтобы уменьшить количество кислорода и противостоять гипервентиляции.
Согласно учению Толтеков, каким-то образом вы должны вернуться и отдать Орлу то, что принадлежит ему. Кастанеда уже рассказал нам, что Орел является хозяином человека, что в нем заключены благородство и красота, а также ужас и свирепость всего сущего. Почему Орел — хозяин человека?
— Орел — это хозяин человека потому, что он питается зовом жизни, той жизненной энергией, которую теряет все сущее, — и, повторяя жест, напоминающий клюющую голову орла, он сказал: — Вот так! Вот так! Он проглатывает все!
— Единственный способ избежать прожорливой смерти — начать действовать, как действует воин.
— Что под этим понимается, как это выглядело для вас? — хотела я знать.
— В первую очередь, надо составить список всех людей, чьи судьбы переплетались с нашей, — ответил он, — список всех тех, кто так или иначе заставлял нас проявлять свое эго (тот центр роста личности, который позднее мог бы быть изображен как трехтысячеглавое чудовище). Мы должны вспомнить всех, кто помогал нам войти в игру под названием «они меня любят или они меня не любят». Игру, которая есть не что иное, как способ навеять на самого себя тоску... Посыпание солью собственных ран!