думал, что это Катя и ответил ей: «Любовь моя». А Катя
стояла на пороге, и все видела и слышала. Вот поэтому
она сразу вызвала Бепе, чтобы уйти к нему, но у нее на-
чались схватки, и он отвез ее в роддом. В роддоме, когда
приезжал, я пытался объяснить все Кате, но она и слу-
шать не захотела. И я теперь схожу с ума: как мне поми-
риться с нею? Что сделать, чтобы она поверила мне?
– Знаешь, вы два упертых идиота, – сказал Лео. —
Сначала ты не хотел поверить Кате, теперь она. Я по-
пробую ей все объяснить, может, меня она захочет слу-
шать. Ты знаешь, она обосновалась в замке и старого
Мауро взяла с собой. Она побелила комнату графа, и
сейчас они живут вместе. Она говорит, что эта комната
самая теплая в замке. Но меня тревожит вот что. Она,
эта твоя невообразимая Катя, опять начала раскопки
сокровищ. Вроде старый Мауро сказал, что в подвале
остался один сундук с золотыми монетами, и ей очень
хочется их достать. Но сама она боится туда лезть, по-
тому что твой отец, вернее образ твоего отца, не пус-
кает ее туда. И она уговорила меня. Ну что делать, пой-
ду в субботу посмотрю.
– Катюша, умница моя, – вздохнул Джино, – сла-
ва богу, что она сама туда не полезла. Там наверняка
какая-нибудь опасность. Ты, когда пойдешь, осторож-
ней там. Или лучше не ходи туда вообще. Но тогда Катя
пойдет сама. Ну ладно, друг, помоги ей. Пусть она ус-
покоится. Я не думаю, что те сокровища можно взять,
потому что их засыпало песком и сверху еще завали-
лась стена. Но ты сходи туда, чтобы Катя успокоилась
и оставила эту затею. Но если вдруг что и найдешь, не
давай Кате даже прикасаться к ним. Вынеси из дома и
сразу вызови банкира, чтобы он оценил и забрал эти
монеты. А себе за работу возьмешь процентов десять, —
улыбнулся Джино.
– Ну, пока. Чао. – И повесил трубку.
«Ну почему Катя не поехала в новый дом, а в этот ста-
рый холодный и разрушенный замок? – думал Джино. —
Ничего она не хочет от меня, ничего», – вздохнул он.
В субботу после обеда Лео поехал к Кате. Она ждала
его с нетерпением. Приготовила на всякий случай лопа-
ту, топор и фонарь. Как только Лео приехал, она вручила
ему в руки инструмент и старинный ключ.
– Осталось только доски принести, чтобы положить
над провалом, – сказала она.
Лео притащил из сарая две доски, снял портрет и от-
тянул угол фанеры:
– Ты подержи, пока я влезу, – сказал он и, закинув
доски, полез в лаз. Осторожно ступая по краю обвала, он
положил доски и медленно пошел на другую сторону. —
Есть, перешел! – крикнул он Кате.
Обойдя лестницу, он увидел под нею вход в подвал.
Ключ не понадобился, так как дверь рухнула вместе с